Зарисовко-ФШ. Утараканено у Alne

[Фаолин]

Есть желание писать, но ни малейшего - писать что-то масштабное. Так что предлагаю немного развлечься=)
Вы мне слово и пару, а я вам - драббл из 5-15 предложений.
Фендомы: Bleach, Loveless, KuroShitsuji


♥Для ariesska
KuroShitsuji. галстук, Себастьян/Сиэль

- Ненавижу это, - констатирует Сиэль, глядя на себя в зеркало. Черный маскарадный костюм подчеркивает бледность лица; высокий воротник, как и полагалось, делает наследника семьи Фантомхайв похожим на вампира. Кисти рук, обрамленные широкими расклешенными манжетами, кажутся мертвенно белыми и совсем хрупкими – прикоснись, и останутся синяки.
Какая ирония… Сиэлю по долгу службы предстоит играть роль аристократичного монстра на сегодняшнем бал-маскараде, изображая из себя слугу Дьявола. В то время как истинный Дьявол будет с вежливой улыбкой стоять за его спиной, перекинув через руку плащ графа, чтобы в подходящий момент услужливо надеть его на плечи хозяина. Люди испугаются скрывающей лицо Сиэля маски демона, не понимая, что настоящие исчадья ада масок не носят. А если и носят, то те, в которые влюбляешься раз и навсегда.
- Вам очень идет, Милорд, - голос Дворецкого успокаивает, лаская слух, как ласкает касающийся кожи мех. Хочется слушать и слушать.
- Нет.
- Позвольте, - Себастьян встает перед Сиэлем, загораживая собой ненавистное отражение и вынуждая хозяина смотреть на своего слугу снизу вверх. Впрочем, тут же исправляется, с кошачьей грацией опускаясь на одно колено и поправляя ворот белоснежной рубашки графа.
Сиэль до сих пор так и не понял, как Себастьян умудряется понимать его с полу-взгляда. Когда-то в сердце жила непоколебимая уверенность, что Дворецкий читает мысли как раскрытую книгу. Но оказалось, что нет. Не читает. Может ли – другой вопрос. – Осталась одна деталь и все будет готово.
Галстук. Алый, змеей струящийся меж пальцев Дворецкого и поблескивающий в неверном свете свечей золотом вышивки. Яркие линии складываются в цветы и, кажется…в звездочки.
Нет, это уже чересчур.
- Я не буду его надевать.
- Но Милорд, это же самая яркая деталь костюма.
- Я сказал нет, Себастьян.
- В таком случае позвольте лишь показать вам, как он будет смотреться… - Себастьян прикладывает проклятый галстук к груди Сиэля и грациозно скользит в сторону, давая возможность полюбоваться картиной.
Более дурацкого зрелища и не представишь. Можно смириться и с вычурностью отделки, и даже с цветочками. Кажется, кувшинками. Но только не со звездочками. Такими «ночными светилами» расшиты бантики на новой партии плюшевых мишек компании Фантомхайв. Черт…
- Ни за что.
- Он вам очень идет, Господин.
- Себастьян, я сказал – нет, - в голосе сквозит сталь. Дворецкий явно испытывает терпение графа. Причем с самого утра. Как следствие чаша терпения пуста настолько, что уже проглядывает металлическое дно.
- Милорд…
Сиэль уже открыл было рот, чтобы отдать приказ о ритуальном сожжении галстука в главном камине Поместья, когда дверь в комнату отворилась и с грохотом ударилась о стену.
- Сиэль! – Лиззи промчалась по комнате бирюзовым вихрем из бантов и пышных оборок. – Ты тоже едешь!
Не успел граф Фантомхайв выдать и без того очевидный ответ, а Лиззи уже висит у него на шее, щекоча щеку полупрозрачной тканью до безобразия дутого рукава.
- Еду, Элизабет, - задушено хрипит граф Фантомхайв, смиренно выжидая, когда буря эмоций невесты пойдет на спад. Должно же это хоть когда-нибудь случаться…
- Здорово! – она наконец-то отпускает его и окидывает придирчивым женским взглядом. Девчонки… - А почему ты еще не надел свой костюм? Мы можем опоздать…
- Я его уже надел, Элизабет.
Ну, хоть она не считает этот вампирский ужас элегантным. Не то что Себастьян…
- Граф Фантомхайв почти готов, Леди Элизабет… - доносит до ее сведения демон, но она слишком увлечена осуждающим разглядыванием жениха.
- Сиэль… Это маскарадный костюм? Но он же совсем не праздничный.
- Он карнавальный.
- И не яркий…
- Элизабет, он черный.
- Ничего страшного! Бард!
На пороге тут же появился повар, держа в руках огромную коробку, увенчанную ярко-синим подарочным бантом. Бант определенно не сулит Сиэлю ничего хорошего.
- Куда? – по-военному коротко интересуется повар. Тяжелой коробка не выглядит, но обзору здорово мешает.
- На кровать. Спасибо огромное, - как только ценный груз оказывается в указанном месте, Лиззи тут же залезает следом, срывает бант и вытаскивает на свет нечто, что даже при огромной натяжке Сиэль не смог бы назвать костюмом, не говоря уже о том, чтобы окрестить это нечто костюмом демона. Будь у демона такая «униформа», его бы даже ангелы на смех подняли, не то что свои. – Вот, я купила тебе подарок!
Нежно - перламутровый подарок усыпан блестками. Нечто, что чисто теоретически могло быть шарфом, ниспадает с этого буйства кукольных тонов на пол. Сиэль успевает рассмотреть на шарфе яркий цветочный узор. Кажется, из розочек…
На большее терпения не хватает, и взгляд устремляется на радостное лицо Лиззи.
Когда-то Сиэль думал, что синий костюм, подаренный Элизабет полгода назад, ужасен. Граф ошибался. Сильно.
- Я это не надену, - и откуда взялось чувство дежавю?
- Но Сиэль… - Лиззи прижимает костюм к груди, глаза наполняются мольбой и нарастающей обидой. Вот такие моменты Фантомхайв вообще на дух не переносит. И как теперь ее успокоить? Единственный способ – надеть этот дурацкий подарок.
Но черт возьми!
- Простите, леди Элизабет, - неожиданно вмешивается Себастьян, о котором присутствующие благополучно забыли. А оставаться без внимания демон не любит. – Граф очень хотел бы принять ваш подарок и надеть на бал, но у него действительно уже есть костюм на выход. Он приобретен по приказу Ее Императорского Величества.
- Но он совсем не праздничный… - Лиззи крепче вцепляется в перламутровый ужас хрупкими пальчиками. – А там же маскарад… - желание увидеть подарок на женихе борется с чувством долга и трепета перед Короной, впитанным с материнским молоком.
- Ошибаетесь, миледи. Он просто еще не завершен. Не так ли, Милорд? – Дворецкий склоняется в полупоклоне, глядя на графа из-под ресниц. В огненно-карих глазах пляшут чертики.
Ладно, за эту вольность демон ответит сегодня вечером. Объяснять Себастьяну его непосредственные обязанности и правила поведения при Элизабет неприемлемо.
- Так. Не расстраивайся, Элизабет. Я надену твой подарок в другой раз. Когда-нибудь.
- Правда - правда? - грусть исчезает из девчоночьих глаз, словно ее там и не было никогда. Как все просто, как мало надо ей для счастья…
- Конечно, правда, – пальцы сами собой тянутся к вороту рубашки, поправляют его. – Себастьян, галстук.
- Да, Милорд.


♥Для [L]Katesina-sama aka Yukki[/L]
Слово "приручить тебя", Loveless, Нисей/Рицка

- Шоколадное!
- Сливочное!
- Чай на ночь!
- Кофе по утрам! – всердцах выпалил Рицка, гневно сверкая глазами. Акаме лукаво усмехнулся. Как ни крути, а амнезия Нелюбимого сейчас играет против него самого.
- А вот и нет, Сеймей вообще не любит кофе, - Рицке показалось, что Боец вот-вот покажет ему язык. Раздвоенный, как у змеи.
Что там Кацуко-сенсей говорила про ассоциативное мышление?
- Любит, - ноги привычно отталкиваются от земли, и качели раскачиваются сильнее, жалобно поскрипывая несмазанными петлями.
Место чертовски знакомое – именно на этой детской площадке состоялся памятный бой с Fearless. Как выяснилось позже – по инициативе Акаме.
- Спорим? – подначивает наглый Боец. Заставляет сомневаться, прекрасно зная, куда надавить.
- На что? – если Акаме думает, что Рицка поведется, то его ждет горькое разочарование. Правда, любопытство перевешивает желание выказать полное безразличие. Как всегда.
- Если ты проиграешь, Нелюбимый, я буду делать все, чтобы приручить тебя. И ты не посмеешь этому сопротивляться.
Аояги резко уперся пяткой в истоптанный песок, останавливая качели.
- Что за чушь ты несешь?
- Что, думаешь, твой Агацума не позволит мне исполнить желаемое, если ты проспоришь? – слова висят в воздухе, словно давая возможность рассмотреть себя со всех сторон.
Рицке не нравится то, что он слышит за притворно-дружелюбными интонациями.
Речь Нисея – песня, ровная и ладная. Вот только где - то там, под чарующими звуками, затесалась фальшивая нота. Она не режет слух, не сбивает мелодии, звучит лишь предупреждением. С Нисеем не все так просто.
- Не вмешивай сюда Соби, - кошачий хвост обвивается вокруг щиколотки, чуть не подметая холодный песок под ногами.
- Он сам вмешается, ты же знаешь.
- Нисей, - фиолетовые глаза опасно темнеют. Знал бы Нелюбимый, как сильно он сейчас похож на своего брата, когда тот не в настроении. Похож до сладкого озноба и мурашек между лопатками. – Это не будет поводом для Боя.
- Разумеется, не будет. Значит по рукам? – Акаме ловко спрыгивает со скамейки, испещренной выцветшими от времени узорами, и идет к качелям, зябко поправляя ворот легкого пальто. Весенний ветер пробрал Бойца Beloved до костей, заставив прятать бледные руки в длинных рукавах, как в муфте.
- Ты проиграешь.
- Посмотрим, - Акаме протягивает руку для рукопожатия, и Рицка заворожено смотрит на серебряный браслет, обхватывающий тонкое запястье. Взгляд цепляется за выгравированную надпись. «BELO». Продолжения нет – оно украшает второй браслет из набора, парный этому.
- А что получу я, если ты проиграешь? – нет уж, не выйдет у Акаме заключить односторонний спор. Рицка уже научился противостоять легкому отвлекающему гипнозу.
- Есть идеи?
- Если я выиграю, ты больше никогда не вступишь в Бой с Соби.
Если Акаме и удивлен, то он виртуозного скрывает свое удивление. Или это Рицка так предсказуем?
- Согласен, - зеленые глаза недобро блестят, когда Аояги скрепляет спор рукопожатием. Руки у Бойца действительно холодные, словно весенний ветер проморозил их насквозь, до самых костей.
- В таком случае мне пора. Приятно было пообщаться, Нелюбимый, - Акаме привычно наступает на больную мозоль младшего Аояги.
- Мне тоже, второй Боец Возлюбленного, - не остается в долгу Рицка.
Ранить словами легко. Проблема лишь в том, что каждый удар остается в твоей душе маленьким порезом, отголоском испытанной кем-то боли. Когда-нибудь их станет слишком много…
Нисей уходит с площадки, чувствуя на своей спине изучающий взгляд. Аояги думает, что камень попал в цель, и уже начинает испытывать угрызения совести. Проверяет, насколько серьезную рану нанес.
Глупый моралистичный ребенок. Он даже в этом экстремально похож на брата, пусть и не осознает этого.
Нисей окончательно забывает о Рицке, когда останавливается на пешеходном переходе и отрешенно ждет зеленый свет. Волноваться бессмысленно, спор практически выигран.
Осталось только отучить Сеймея пить кофе по утрам.

♥Для Vida_Winter
Loveless, Сеймей/Нисей, слово "классика"
Рейтинг - R

- Объяснишь?
- Нет.
- Но я не понимаю… - Боец стоит так близко, что его теплое дыхание щекочет шею, заставляя волосы на загривке встать дыбом. – Зачем? – тонкие руки несмело обвивают талию, будто Жертва может исчезнуть, как мираж, в любой момент.
- Неправильный вопрос, Акаме.
- Как же правильно?
- Никак.
- Тогда я просто не буду спрашивать, - губы касаются синяков на шее. Нисей целует каждый, изредка дотрагиваясь языком. В груди растревоженными змеями шипят и извиваются ненависть и ревность.
Кто посмел тронуть его Пару? У кого хватило наглости обращаться с Возлюбленным так грубо? Кому Сеймей это позволил?
Среди роя вопросов нет только одного: «Почему?».
- Не следовало и начинать, - Аояги недовольно дергает ухом, и рука Бойца тут же, как по сигналу, оказывается в волнистых волосах. Подушечки пальцев изучающе скользят по бархатистой шерсти кошачьего ушка. – Настоящие, не сомневайся.
- И в мыслях не было, дорогой, - классика жанра. Сеймею не нужно смотреть на Бойца, чтобы распознать ложь. Связь расскажет, как стыдно Акаме за собственное недоверие, сдаст до мелочей.
- Врать нехорошо, - Сеймей разговаривает с ним, как с ребенком, отчего на душе становится еще противнее.
- Больше не буду, - ладонь ложится на ушко и гладит его, прижимая к голове. Настойчиво, почти грубо. Ничего приятного тут нет – Нисей прекрасно помнит, что от такого обращения с символом невинности хочется либо убежать подальше, либо врезать по рукам. Но Сеймей терпит, и это заставляет наглеть еще больше. – Честное слово.
- Честное? – тихо переспрашивает Жертва, и Боец замирает, словно к сердцу приставили острие ножа.
- Да.
- Я должен поверить? Снова?
- Сей, пожалуйста…
- Что?
Вот сейчас он сбросит с себя руки Нисея. Или шарахнет по Связи так, что впору валиться на ковер и плеваться кровью.
- Почему остановился? – Аояги расстегивает верхние пуговицы рубашки, открывая взгляду усеянные засосами шею и плечи. – Сможешь вылечить?
- Кто?
- Ты не расслышал?
Ответа нет. Нисей стоит каменным изваянием, глядя на изукрашенные синяками плечи, вмуровывая увиденное в память. Пожалуй, Аояги непозволительно милосерден и предусмотрителен, раз не говорит, с кем провел прошлую ночь. Своим молчанием он спасает этому человеку жизнь.
Но Нисей все равно узнает – рано или поздно.
- Расслышал, - целовать плечи Возлюбленного до одури приятно. Каждый поцелуй стирает чужое прикосновение с горячей кожи, как нахлынувшая на берег волна смывает следы на песке. Сеймей ощутимо вздрагивает, когда жадные губы добираются до особо болезненных отметин. Дрожь идет по Связи, словно искрящийся ток по проводам, и Боец жмурится, чувствуя тянущее напряжение в паху.
- Продолжай, - Аояги расстегивает рубашку до конца, слышится звон пряжки на ремне. Нисей чувствует, как рот наполняется слюной. Скрип молнии подтверждает догадку. – Я думал, ты не заинтересован, Акаме, - едва ощутимая улыбка в голосе. Настолько легкая, что другой бы и не распознал ее. Но Нисей чувствует.
- Заинтересован. Еще как заинтересован, - пальцы скользят по животу Жертвы, очерчивают ямку пупа. – Сей, я буду хорошим. Правда.
- Неужели? – пальцы Жертвы сжимаются на бледном запястье. Не больно, но предупреждающе. Акаме стискивает зубы, чтобы не заскулить от досады.

Дай же мне потрогать тебя, дай почувствовать… Ты же мой Агнец, черт возьми. Ну пожалуйста!

- Обещаю. Больше ни с кем, клянусь… - хватка Возлюбленного сковывает наручником, но Нисея это не останавливает – он продолжает поглаживать подтянутый живот, с тихим восторгом отмечая, как учащается дыхание его Пары.
- Где-то я это уже слышал.

Дразнит, черт ухастый…

- А ты?
- Что я? – улыбка просачивается сквозь равнодушные интонации, ласкает слух.
- Будешь только со мной?
- Не наглей.
- Будешь… - многие боятся металла в голосе Возлюбленного, но только не его природный Боец. – А знаешь почему? – Акаме прижимается так плотно, что Сеймей просто не может не чувствовать его возбуждения. – Потому что я убью любого, кто к тебе прикоснется.
Сила прокатывается по Нити горячей волной, захлестывает горло, мешая дышать. Нисей не сразу понимает, что его запястье больше не держат. Такое чувство, будто он только что вынырнул на поверхность воды и теперь жадно глотает кислород, пытаясь отдышаться.
- Аналогично, Акаме, - Сеймей поудобнее устраивает голову на его плече, направляя руку Бойца вниз, себе в брюки.
- Серьезно? – кажется, полученная Сила сконцентрировалась в шее и щеках – они полыхают так, будто их снегом натерли. Или надавали хлестких пощечин.
Пальцы несмело забираются в брюки Жертвы, осторожно обхватывают напряженную плоть.
И куда делась вся наглость? Где распущенность и отрепетированное за годы бесстыдство? Все исчезло, как дым на ветру. Осталось только смущение и чувство неловкости, расписавшее щеки румянцем. Прямо как в первый раз… Нет, даже в первый раз он так отчаянно не краснел.
- Серьезно.
Буря успокаивается, оставляя под сердцем тепло. Оно тлеет, как уголек, не обжигая и не тревожа дыхание. И приходит простое понимание – это навсегда.

«Поздравляю, Акаме Нисей», - шепчет внутренний голос. – «Ты только что влюбился».

♥Для .Kaname Kuran
Loveless. Seimei/Nisei , слово: Цунами

- Итак, цунами – это?
- Высокая волна, - Нисей переворачивается на спину и увлеченно смотрит в потолок. – Очень высокая.
- Подробнее.
- Не знаю – не мерил.
- Преподавателю ты тоже так скажешь?
- Не волнуйся, я найду, что ему сказать. Он у нас лояльный. Не то, что некоторые.
- Причины возникновения цунами?
- Слушай, а давай отложим учебу на потом, а? Я устал.
- Разумеется, я попрошу руководство школы перенести экзамен на попозже, не переживай, - Аояги с шумом захлопывает учебник и бросает на кровать. Книга приземляется рядом с плечом Бойца и раскрывается посередине, радуя глаз фотографией Альп. – Можешь не учиться.
- Эй… Не злись на меня, - Акаме отодвигает учебник в сторону и лениво подползает к краю кровати, таща за собой смятые простыни. – Я же стараюсь, правда.
- Нет, не стараешься, - Сеймей устраивается в кресле и принимается рассматривать проклятый листок с пробным тестом, нещадно исчерканный красной ручкой. Даже издалека видно, что оценка знаниям Бойца – неуд, учителя на красные чернила не поскупились.
- Я не виноват, что там такие сложные вопросы!
- Вопросы простые, Нисей. Просто ты не хочешь учиться.
- Ну в самом деле. Ты же мне не отец, чтобы проповеди читать.
- Я – твоя Жертва.
- Еще хуже…

В комнате повисает напряженное молчание. Настенные часы остановились еще вчера, а Сеймей так и не успел купить для них новые батарейки. Без привычного тиканья на фоне квартира кажется онемевшей и пустой – даже отвлечься не на что.
- Хуже, говоришь? – Аояги едва заметно улыбается, не отрывая взгляда от теста. – Может и так, Акаме.
- Эй, Сей… Ты ведь не обиделся, да?
- Нет, не обиделся, - изрисованный красным листок ложится на письменный стол, и Бойцу вдруг становится не по себе. – Больше не буду заставлять. Обещаю.
Не нравится Нисею происходящее. Совсем не нравится. Нить Связи равнодушно молчит, уверяя, что Жертва и правда не в обиде.
Так что же дает косяк – природная Связь или внутреннее чутье? Интересный выбор, если учесть, что второе есть следствие первого…
- Это же мелочи.
- Что конкретно?
- Ну, учеба… И вообще, - с кровати все-таки приходится сползти. – Это не главное в жизни.
- Прекрасно. Что же тогда главное?

Опа. А вот к разговору по душам Нисей сейчас совсем не готов. Почему Аояги всегда выбирает для диалогов о ценностях и прочей ерунде самые неподходящие моменты?
- Что-нибудь более интересное.
- И что же? Хотя нет, не отвечай. Я и сам догадаюсь.
- Не только секс. Но и он тоже.
- У нас с тобой разная система ценностей, Боец.

Ой-ой… это уже совсем нехорошо. Когда Сеймей обращается к Акаме так , жди неприятностей.
Ну что на него нашло, а? Только что был в хорошем настроении и вот, пожалуйста.
- Но общие моменты все-таки есть, верно?
А напряжение все не исчезает, звеня в комнате натянутой струной. Расползается по углам, царапает слух тишиной.
- И какие же? – а вот это уже похоже на приглашение…
- Этот, к примеру, - утроиться на полу, у ног Жертвы, положить голову ему на колени.
Сеймей всегда оттаивает, когда Нисей так делает. А дальше по известному маршруту: заглянуть в глаза, погладить по коленке, провести ногтями по бедрам, едва ощутимо царапая сквозь ткань брюк…
Ведь дома Возлюбленный не такой равнодушный, каким кажется за стенами этой квартиры, под взглядами чужих для него людей.
- Не сегодня, Нисей.
Все еще не в настроении? Ничего страшного…
- А когда же? – Акаме, как кот, опирается руками о колени Жертвы и приподнимается, прося поцелуй. В этом Сеймей ему не отказывает. – Может, сегодня ночью, хороший мой?
- Ночью, Нисей, - Жертва подается вперед, и Боец прикрывает глаза, предвкушая нежный поцелуй. Теплое дыхание скользит по губам, ласкает и щекочет. Только Сеймей может так легко раздразнить, даже не прикоснувшись. – Но не сегодняшней.
- А?..
Аояги отстраняется и опять утыкается в проклятый листок. Акаме остается только хлопать глазами.
- Не сегодня, Нисей.
- Но ты же сказал…
- Сказал, что ночью, верно. Сразу после твоего экзамена. И знаешь что еще, - рука ложится на затылок Бойца, осторожно массируя, - Чем выше будет оценка, тем длиннее ночь.
- Сей… ты что, издеваешься?
- Я совершенно серьезен, Боец. Раз я не гожусь тебе в родители и не могу уговорить тебя как Жертва, остается только одно. Заключим контракт.
- Сей, какой еще контракт? – Нисей с трудом сдерживает смех. Неужели Аояги действительно думает, что это сработает? Ну дурдом же, честное слово… С любовниками так не поступают. И вообще!
- Я уже сказал – какой. Решать тебе.
- То есть до сдачи экзамена у нас секса вообще не будет?
- Все зависит от твоих оценок.
- Ты толкаешь меня на измену, дорогой.
- А я не запрещаю.

Он ведь шутит, правда?

- И тебя не смутит?
- Ты не будешь мне изменять, Нисей, - темные глаза игриво блестят. И Боец вдруг с ошеломляющей четкостью понимает, что Жертва права.
Разве захочется идти на сторону, хоть раз переспав со своей природной парой? Это же издевательство над собой – ощущать не те прикосновения, слышать не тот голос, впитывать кожей чужое, ненужное тебе тепло…
- Знаешь, Сеймей, это очень жестоко.
- Знаю, но выбора у меня нет. Так что смирись.
- Можно подумать, тебе будет лучше, чем мне…
- Не будет. Но я потерплю, до твоего экзамена недолго осталось.
- А если я его не сдам, что тогда?
- Тогда продлим контракт до пересдачи.
- Какой же ты…
- Какой?
- Жестокий, Сеймей. Очень жестокий, - почему-то становится противно. Нисей никогда не думал, что ему поставят такое условие. Но это еще полбеды. Одно дело, когда такие требования предъявляет посторонний, совсем другое – когда единственный дорогой тебе человек.
Почти-предательство, вот что это такое… Нет, даже хуже.
- Иди-ка сюда, - Аояги ловко подхватывает Бойца за талию и усаживает к себе на колени как маленького.
Вот почему он может так хорошо чувствовать Нисея, а Нисей его – только изредка. Где, спрашивается, справедливость?
- Что?
- Теперь ты обиделся.
- Да, - а какой смысл врать?
- Послушай меня, - голос у Сеймея теплый, приятный. Так и хочется закрыть глаза и слушать всю жизнь… - Я очень хочу, чтобы ты получил хорошее образование. Даже если тебе на это плевать, Нисей.
Теплые ладони проходятся по спине, губы касаются уха. В голове пролетает шальная мысль сбросить с себя руки Жертвы и напомнить, что никакого секса до экзамена не будет. А то и после тоже…
Но эта идея испаряется, как только Возлюбленый заключает «мстителя» в объятия. Как можно от этого отказаться? Как можно оттолкнуть эти руки? Как можно мстить тому, кто так искренне тебя обнимает?
Что бы Аояги ни делал и какие бы условия не ставил, Нисей не сможет наказать его. Даже если очень захочет.
- Зачем мне образование?
- Странный вопрос.
- И все-таки?
- Чтобы работать. И уметь позаботиться о себе.
- Обо мне заботишься ты.
- Однажды меня может не стать, Нисей.
- Эй! Что за чушь!
- Всякое в жизни бывает, - Жертва беззаботно улыбается, а вот Нисею совсем не до улыбок. Он чувствует себя ребенком, которому только что сказали, что люди умирают, и в один прекрасный момент придет черед и его близких – сначала бабушки с дедушкой, потом родителей…
Нисей помнит то страшное чувство беспомощности, расколовшее что-то внутри, в глубине груди. Все умирают, все смертны.
Но Сеймей просто не может исчезнуть из его жизни. При одной мысли, что Жертвы однажды не станет на свете, хочется орать в голос.
- Ты всегда будешь со мной, - губы превращаются в тонкую линию. – А если ты не будешь, то буду я.
- Испугался? Глупый...
- Не смешно, Аояги.
- Я просто хочу, чтобы ты понял простую вещь. Тебе нужно учиться. А умирать я не собираюсь. По крайней мере не в ближайшее время.
Поцелуй получается неожиданно грубым. Акаме еще никогда не целовал свою Жертву так. Впрочем и Жертва его еще никогда так не пугала.
- Не говори, я знаю, что нарушаю контракт.
- Значит договорились?
- Договорились. Поцелуй я завтра отработаю. Какой оценки он стоит?
- «Отлично».
- Хоро… Подожди, как это «отлично»? «Отлично» это же секс…
- С чего ты взял?
- Ну как. Поцелуй – «удовлетворительно», минет – «хорошо», обычный секс – «отлично».
- Поцелуй стоит дороже секса.
- Почему?
- Это более личное.
- То есть, чтобы переспать с тобой, я должен получить тройку?
- Четверку.
- Ясно. Ну, тогда я пошел, - Нисей одарил Жертву невинным поцелуем в щеку и легко спрыгнул на пол. – Только заниматься буду в другой комнате, ты меня отвлекаешь, - учебник географии перекочевал к Бойцу подмышку. Акаме подхватил рюкзак и направился в кабинет, всем своим видом выражая желание грызть гранит науки.
- Только не перестарайся, Нисей.
Нисей остановается в дверном проеме и одаривает Возлюбленного лукавым взглядом.
- Обещать не могу – мне же нужна пятерка.

запись создана: 07.08.2009 в 22:41

@темы: Loveless, KuroShitsuji, Будни, Творчество, Флэшмоб, Bleach

Comments

[ariesska]

а можно я?
KuroShitsuji - галстук, Себастьян/Сиэль

[Тигрец]

Айзен/Орихиме, герои
Мне при взгляде на два первых фандома в голову сразу же пришло Нисей/Гин

[Пушистый хикки]

а можно НисейРицку попросить? *__*

[Фаолин]

ariesska
Можно. Уже пишу =)

Alne
Эх... кинки-кинки...
именно в таком топботтомном положении?

Katesina-sama aka Yukki
Можно. А контрольное слово какое?

[Тигрец]

Midori-sama ой, а я что-то даже разрешения не спросила.. где мои манеры? *тоном Урахары*
Да-да, именно в таком) обратного я не переживу

[Sotha Sil]

Кьераку/Укитаке во времена учебы в Академии. Контрольное слово "косички".
Можно?)

[Фаолин]

Alne

Да-да, именно в таком) обратного я не переживу

Нисей же... маленький

Saito Sigure
Можно))

[Тигрец]

Midori-sama ты мне два драббла хочешь написать?на одно слово?)*радуеццо*
необязательно же НЦу

[Фаолин]

Alne

ты мне два драббла хочешь написать?на одно слово?)*радуеццо*

Посмотрим... Вообще у меня сложности с кроссоверами. Если будут — обоснуи идеи - напишу второй.

[Тигрец]

Midori-sama хорошо=)
*пока с нетерпением ждет первый*

[Vida_Winter]

ммм, *шипперствует* чтожевыбрать???
хочу Сеймей/Нисей на слово "классика". Заранее спасибо

Midori-sama
Bleach, Айзен/Гриммджо. слово - хвост.
пойдёт? Х)

[Фаолин]

Vida_Winter
Сделаем

Мари Жур

пойдёт? Х)

Пожалуй... Я постараюсь.

[ariesska]

Пасиб)))) пытаюсьпредставить Сиэля в нежно-перламутровом Очень понравилось

[Be~loved]

*скромно так заглядывает* можно Seimei/Nisei , а слово: Цунами

[Пушистый хикки]

Midori-sama

А контрольное слово какое?

*долго перебирала варианты xD* Если используешь фразу "приручить тебя", то было бы здорово^^

[Фаолин]

ariesska
Рада, что понравилось, да)))

.Странник-зверь
Cделаем =)

Katesina-sama aka Yukki
Приручим))) Осталось решить - кого из них...

[Sotha Sil]

Midori-sama
*хохочет*
Почему мне кажется, что Нисей попал?))

[Enj]

Что-то мне подсказывает, что для мелкой бестии оба варианта на руку.
Спасибо.
Умыкнуть разрешается? Нравятся Билавды.

[Фаолин]

Saito Sigure

Почему мне кажется, что Нисей попал?))

Наверно потому, что он реально попал Сеймей сам кого угодно от чего угодно отучит.

Enj
Умыкивайте на здоровье =)

[Лидэн]

Нисей/Рицка

До последнего теплилась надежда, что Нисей думает, что делает

[Фаолин]

Лидэн

Нисей думает, что делает

Это был бы жесткий ООС Нисея

[Пушистый хикки]

Мм, как здорово-то... Аж слов нет, какой Нисейчик, мрр... *тащится со страшной силой с прощания и с последней фразы*
Midori-sama

ЗЫ. Я утащу, можно, да?

[Фаолин]

Katesina-sama aka Yukki
Спасибо, рада, что исполнение понравилось))) Ключевая фраза меня здорово вдохновила, да. Так и провоцирует похулиганить
Конечно можно =)

[Тигрец]

Midori-sama оба выполненных заказа такая прелесть

Черт, как же я обожаю такого Нисея

[Фаолин]

Alne
Спасибо =) Стараемся...
Над твоим заказом я все еще думаю - как никогда остро встала проблема обоснуя А NСшить Айзена и Орихимэ как-то страшновато...

[Тигрец]

Midori-sama да нет, не надо их НЦешить
Хм...если ты ничего не придумаешь, или не захочешь писать по данной паре, то я могу изменить заказ на своих ОТП но вот просто Айзен/Химе - редкость...

[Лидэн]

Midori-sama

Это был бы жесткий ООС Нисея

Уже и помечтать нельзя

[Фаолин]

Alne

если ты ничего не придумаешь, или не захочешь писать по данной паре, то я могу изменить заказ на своих ОТП

Ок. Но я пока что не сдаюсь!

Лидэн

Уже и помечтать нельзя

Это всегда можно, да...

[Пушистый хикки]

Midori-sama

Ключевая фраза меня здорово вдохновила, да. Так и провоцирует похулиганить

ну, признаться, именно на это я и рассчитывала