Прислушайся к голосу разума! Слышишь? Слышишь, какую чушь он несет?! (с)
Давно ничего не постила из фиков, надо исправлять положение.
Фик обещает быть небольшим, страниц на 30 =)
Выкладываю частями, по мере написания и выбетки.
Название: Курортный роман
Автор: Midori-sama
Бета: Лидэн
Пейринг: Семей/Соби, Семей/Нисей (на дальнем плане)
Рейтинг: R - NC-17
Жанр: romance, angst
Размер: Миди
Дисклеймер: отказываюсь
Самари: Немного о последствиях неоправданной самоуверенности
От автора: Мой первый и, скорее всего, последний фик по этой паре.
Маленькая серая птица пристроилась на бортике фонтана и принялась деловито чистить перья. Семей наблюдал за птахой уже пятнадцать минут – за это время она успела трижды искупаться, каждый раз поднимая вокруг себя облако мелких брызг. То ли птица любила водные процедуры, то ли просто изнемогала от жары.
Солнце зашло за тучи пару минут назад, погружая парк в долгожданную тень.
Когда Жертва Beloved был здесь последний раз, на дворе стояла ранняя осень, являя неожиданному гостю свое холодное, обрамленное золотом облетающих кленовых листьев лицо. Тогда Аояги не особо любовался на красоты природы – не до того было.
Зато сейчас можно немного расслабиться.
Назвать свое пребывание здесь отпуском Возлюбленный мог с огромной натяжкой – отпуск это как минимум три недели, а не несколько дней. Единственным плюсом «отпуска» была возможность нормально отоспаться. В остальном это просто очередная междугородняя поездка.
Птица похлопала крыльями и снова принялась плескаться в фонтане. Семей вздохнул и встал лицом к прогулочной дорожке, выложенной гладкими камешками. Среди деревьев пробежался ветер, осторожно качнув ветви. Официально это место называлось парком, но на парк походило мало – скорее уж небольшой лес.
читать дальшеПолы рубашки затрепетали. Ветер охладил лицо, забрался под воротник, погладил грудь прохладными пальцами. Хорошо…
Воздух наполнился едва заметной вибрацией. Знакомое ощущение. Первый раз Семей испытал его в Семи Лунах, когда подходил к кабинету Рицу, чтобы забрать Соби. Ощущения от присутствия Чистого Бойца вообще не похожи на те, что возникают, когда к тебе приближается Боец природной Пары. От Пар исходит резкий звон, режущий по ушам, а от Одиночки – мягкая вибрация, напоминающая идущие по водной глади волны.
Чистый Боец не излучает агрессии как таковой, он нейтрален в энергетическом плане.
Значит, Имя так и не нанесли… Замечательно. Так будет гораздо проще.
Возлюбленный опустил взгляд и принялся наблюдать на пляшущими на дороге тенями. Шаги приближались. Медленно. Каждый шаг просчитан. Соби никогда не делает ненужных движений. Минималист чертов…
- Опаздываешь, Агацума, - Аояги обвел Чистого Бойца оценивающим взглядом.
На свете всегда были, есть и будут люди, которые не меняются, что бы ни случилось. Соби определенно принадлежал к их числу. Идеально отглаженные брюки, голубая рубашка, распущенные волосы все так же свисают за спину рваными пепельными прядями. В ушах красуются серьги-бабочки.
И взгляд знакомый – спокойный, немного заинтересованный и… всезнающий. Когда-то Аояги хотелось убить Соби за манеру смотреть так. Несколько лет назад Семей не мог объяснить даже себе, что именно раздражало его в этих спокойных глазах. Сейчас все встало на свои места: Соби заставил Возлюбленного осознать, что не все в этом мире можно изменить. Молча, даже пальцем не пошевелив. Просто глядя в глаза с фатальной покорностью. И хоть ты его убей, ничего в этих глазах не изменится – они не полыхнут гневом, не заблестят от сдерживаемых слез.
Реформаторская натура Семея отказывалась воспринимать такой взгляд на мир, как должное.
- Прошу прощения. Здравствуй, Семей, - Соби остановился рядом с Жертвой, не дойдя ровно два шага. Зона, в которую Аояги запретил вторгаться без разрешения несколько лет назад.
- Ты опоздал.… Объяснись, - сила зазвенела в воздухе, но тут же растаяла, словно ее и не было. Небольшой демонстрации вполне достаточно, чтобы напомнить, кто здесь устанавливает правила игры.
- Меня задержал Рицка.
- Ты рассказал ему, куда идешь?
- Нет. Как ты и приказал, - едва заметный поклон. Сила первой Жертвы дает о себе знать, пробуждая в Агацуме старые привычки.
- О чем он спрашивал? – походило на допрос. Но с Соби по-другому нельзя. Общение с ним строилось по простому правилу: не спросишь – не расскажет. Агацума поколебался несколько секунд, и это очень не понравилось Возлюбленному. С каких это пор Боец раздумывает, прежде чем ответить на вопрос Жертвы?
- Интересовался, не скрываю ли я чего-нибудь, - равнодушно. Только слишком уж громкий выдох. Взгляд Семея переместился на бинты, обмотанные вокруг хрупкой шеи. Имя все еще на месте и не сойдет никогда.
Прячешь мое Имя, Соби… прячешь клеймо.
- И что же ты ему ответил? – в голос шелковыми нитями вплелись ласковые интонации, и плечи Агацумы напряглись, будто на них медленно опускали непосильный груз. Казалось, Боец весь подобрался, ожидая удара.
- Сказал, что ничего такого, о чем бы он не знал.
- Молодец. Вижу, умение огибать прямые ответы тебя не покинуло. Что насчет Семи Лун?
- Я не сообщал им… - секундная пауза. - Семей, ты приказал мне не распространяться о нашей встрече. Я никогда не нарушу твоего приказа, – светлые брови едва заметно дрогнули, на чистом лбе пролегла морщинка, но тут же разгладилась. Соби всегда был сдержан в выражении эмоций. Но подозрение в нарушении приказа было для него оскорблением бойцовской чести, а реакцию на такое трудно спрятать.
- Мне кажется, или ты разозлился? – Семей впился взглядом в небесно-голубые глаза. Ресницы Агацумы слегка дрогнули, но взгляд он выдержал на «отлично». Только трое могли так спокойно смотреть на Семея в подобные моменты: Рицка, Соби и Нисей.
- Тебе показалось. Просто… ты ведь знаешь, что я никому не рассказывал и не передавал информацию.
- Потому что я приказал. А если бы не приказ, ты бы отдал документы Семи Лунам. Верно?
Боец предпочел промолчать. Да и Аояги не слишком-то хотел услышать ответ. Как бы там ни было, приказ о неразглашении сведений отдан вовремя, а значит все секреты под надежным замком.
- Надеюсь, ты помнишь, где спрятал документы.
- Разумеется, - едва различимая улыбка на губах.
- Тогда отведи меня туда, - забрать диски с информацией и закончить с этой беготней. Семею не нравилось зависеть от знаний Бойца, но так уж сложились обстоятельства. Только Соби знал, где находится информация, ради которой Возлюбленный ни раз рисковал собственной шкурой.
- Как прикажешь, - Соби направился вперед по дорожке, не оглядываясь на Жертву. Семей молча шел следом и внимательно рассматривал спину Агацумы, отслеживая каждое движение. – Я мог бы принести документы сюда…
- С каких пор ты стал заниматься самодеятельностью?
- Прости… - знакомые интонации, тихий голос. Это «прости» вливалось в уши Жертвы Beloved столько раз, что и не сосчитать. Агацума слишком часто произносил его. На автомате, почти скороговоркой. Иногда медленно, иногда – резко, в зависимости от ситуации. Но лишь изредка – искренне.
- Не прощу.
- Семей… - за прошедшие годы ничего не изменилось – Соби все еще не знал, что ответить на детское непосредственное «не прощу». Боец умеет играть словами – красивыми, многогранными, имеющими десятки, а то и сотни толкований. Он может обратить любое слово против противника, каждый звук сделать оружием в сражении, но не в состоянии подобрать ответа на выражение банального упрямства. Смешно, если бы не было так грустно.
- Что?
Агацума остановился и обернулся к Жертве, словно Семей только что подкрался к нему со спины, не предупредив о своем появлении. Аояги знал этот взгляд – так смотрит человек, только что очнувшийся ото сна.
- Ничего… Ты изменился, - вынес вердикт Чистый Боец, остановив взгляд на груди Возлюбленного и пристально глядя на треугольник голой кожи – все, что позволяет увидеть расстегнутая пуговица классической рубашки. Взгляд скользит по лицу, касается волнистых волос и останавливается на ушках.
Да, Соби, в этом я не изменился.
- И больше всего твое внимание привлекают мои уши? – Семей склонил голову набок и тонко улыбнулся, словно разглядывая Бойца под другим углом.
- Не только. Но и они в том числе.
- Хорошо хоть врать не стал.
- Я никогда не… - секундная заминка. Слово определенно оскорбило тонкую натуру художника, – не врал тебе.
- Знаю. Это один из твоих главных плюсов, - Семей отметил, как тонкие светлые брови едва заметно приподнялись, взгляд стал теплее. Будь у Агацумы хвост – он бы им завилял, несомненно. Впрочем, Аояги должен был признать: не так часто он хвалил Соби. Вернее – очень редко. – Польщен?
- Мне приятно это слышать, Семей. Ты знаешь.
- Еще бы мне не знать, - Жертва сделал пару шагов вперед, нагнав Бойца. Было странно смотреть Агацуме в глаза, не поднимая головы. За последний год Аояги заметно вытянулся, и теперь был того же роста, что и Соби.
В голове нарисовалась картина их первой встречи – тогда Семею пришлось потянуться вверх, чтобы коснуться щеки Бойца. Теперь Аояги казался даже выше Соби благодаря венчающим голову ушкам.
– Где ты спрятал документы?
- Недалеко, на северной окраине парка.
- А конкретнее?
- В одной старой пещере.
- А разве тут есть пещеры? Или сам отстроил? – Аояги глянул на Бойца, очертив взглядом точеный профиль лица. Холодная красота никуда не делась – все та же изящная шея, чистая кожа, правильные черты. Время словно дорисовывало незавершенный портрет, совершенствовало его, чтобы однажды создать нечто идеальное. Поистине красивое. Безупречное. Но только не в глазах Семея.
- Нет, не сам. Я давно нашел ее… Еще в детстве.
- И какими же судьбами тебя заносило на Хоккайдо?
Агацума немного замедлил шаг и бросил быстрый взгляд на Жертву. Лицо Аояги оставалось совершенно невозмутимым – Возлюбленному было у кого поучиться спокойствию и выдержке.
- Рицу проводил здесь отпуск. Много лет назад, - наконец выдал Соби, не глядя Жертве в глаза.
Минами Рицу всегда был неприятной темой для Чистого Бойца, и с годами это становилось все заметнее. Несостоявшийся разговор так и остался недоигранной нотой в песне их отношений с опекуном. Им уже давно следовало бы поговорить, поставить все точки над «i» и больше не трепать друг другу нервы постоянными звонками и траурным молчанием в трубку.
Сначала Семея забавляла игра в молчанку, затеянная Бойцом. Стало еще интереснее, когда Рицу, строгий и неотступный, принял правила игры. Как бы забавно это ни выглядело, но Соби всегда был и останется единственным человеком, способным принудить директора Школы Семи Лун к чему-либо так просто и непринужденно.
Соби всегда был ахиллесовой пятой Рицу – любимый ученик, сын женщины, которую Минами ненавидел всеми фибрами души. Агацума Соби, приемный ребенок Шестого. Приз, доставшийся Семею назло всему Совету.
И все было бы прекрасно, если бы не одно «но». И этим «но» оказалась привязанность Агацумы к учителю.
- Он знает о пещере? – сама вероятность того, что документы могут оказаться в руках Совета Семи заставляла сердце замирать от страха. Если информация попадет в Семь Лун, Аояги может распрощаться со всеми своими планами на будущее, как минимум. О максимуме думать не хотелось. Но пока еще не время паниковать. Да и не место: Семей скорей бы пришел в здание Школы с повинной и сдался со всей украденной информацией, чем показал бы Агацуме свою растерянность.
- Нет. Я тогда гулял один, у Рицу была какая-то деловая встреча.
- И как же ты обнаружил эту пещеру?
- Случайно наткнулся, - Соби явно не горел желанием рассказывать о приключениях боевого детства. И чем искуснее он будет увиливать, тем сильнее Семей будет сжимать эмоциональные тиски. Старая игра, пройденная уже не раз.
- Как?
- Когда гулял.
- Соби, я спросил не когда, а </>как?
Агацума молчал пару долгих секунд, словно взвешивая то, что предстояло сказать.
- Я туда провалился. Случайно… - наконец сдался Боец. Прозвучало так, словно Соби только заставили признаться в самом страшном преступлении, какое только можно себе представить. Все такой же забавный…
По губам Жертвы скользнула улыбка. Настроение поднималось и, надо заметить, в этом была немалая заслуга Бойца.
Сменить круг общения оказалось не такой уж плохой идеей. Немного расслабиться и просто говорить. В последнее время Аояги приходилось контролировать каждое свое слово и жест. Политика – бесконечная игра интриганов, вечный театр. Но театр неправильный – даже за кулисами люди продолжают носить маски и отыгрывать приписанные им роли. Семей любил этот маскарад, искренне забавлялся, глядя на шутов, мнящих себя королями. Но любое развлечение рано или поздно надоедает, им можно пресытиться, как сладостями.
- Представляю себе эту картину. И как же ты умудрился?
- Это получилось случайно. Я просто гулял.
- Где-то на окраине парка, в одиночку? Не верю. Давай, Соби, выкладывай. Сокровища ходил искать?
- Семей…
- Что?
- Что с тобой?
- Что со мной? – Аояги резко остановился, и Агацума по инерции сделал еще шаг, прежде чем затормозить. Внимательный, настороженный взгляд синих глаз прошелся по всей фигуре Жертвы, оценивая возможную реакцию на неподходящий вопрос. Было бы неверно сказать, что Соби готовился к наказанию за проступок. Он его просто ожидал и уже мысленно прикидывал, каким способом его может наказать Семей. – Со мной ничего особенного, Соби. Я просто хочу пообщаться. Ты против?
Стало прохладнее, солнце окончательно скрылось за облаками, и тень накрыла все вокруг, закралась между ветвями деревьев. Птичий щебет стих, и лес наполнился тишиной.
Аояги вдохнул полной грудью. Едва уловимый аромат листвы и трав пощекотал нос. Семей всегда любил природу именно такой – притихшей, скрывавшейся в тени. Окружающий мир словно замирает в предвкушении чего-то особенного, необычного и нового. Прекрасное ощущение… Предгрозовое.
- Нет, я совсем не против.
- Тогда пообщайся со мной, Соби, - Семея уже начинал доставать этот разговор. С каких это пор Агацума раздумывает над каждым его словом? И с какой стати Семей должен разжевывать и объяснять все, что говорит?
«Нет, он не обдумывает слова, - подсказал внутренний голос, - он их тщательно взвешивает».
- Как скажешь, Семей, - Боец мягко улыбнулся, беспокойство улетучилось из взгляда. Когда Соби так улыбался, на душе становилось спокойнее. Агацума умел пройтись по грани спокойствия так, чтобы оно не начало раздражать Возлюбленного. По крайней мере, в большинстве случаев у него это получалось. - О чем ты хочешь поговорить?
- Я уже начал говорить с тобой. А ты мне отвечаешь, как заводная кукла, - Семею надоело ходить вокруг да около – он не для этого сюда приехал. Наиграться словами и поучаствовать в словесных баталиях он еще успеет. Поэтому Аояги пошел уже проверенным путем – высказал претензию прямо, чтобы не потребовалось лишний раз приказывать. Несколько лет назад Семей бы рассмеялся в лицо человеку, заявившему, что от приказов и их раздачи можно устать. – У меня нет настроения заниматься допросом.
- Заводная кукла? Я? – кажется, сработало. По крайней мере, отчужденность исчезла. – С чего ты взял?
- Вижу.
- Вовсе нет. Просто я отвык от тебя.
- Привыкай.
- А есть смысл? – за улыбкой и приятным голосом затаился вопрос, который терзал Бойца уже не первый год. Семей с удовольствием отметил, что чувствовать Соби он еще не разучился.
- А был смысл отвыкать?
- Не знаю. Тебе виднее.
- Мне кажется, или кое-кто сваливает всю ответственность на меня? – риторический вопрос. Разумеется, не кажется. Но этого и следовало ожидать. По-другому Соби просто не может. – Пойдем, а то до вечера не доберемся.
- Доберемся.
- А обратно?
- Не волнуйся, я знаю дорогу. Пойдем… - Соби направился вперед по тропинке, и Аояги не оставалось ничего, кроме как последовать за Бойцом. Впрочем, у Семея все-таки получилось вывести Соби из состояния ледяной скульптуры, что удавалось немногим. И уж точно не за столь короткий срок.
- Хорошо бы и мне ее знать. Не люблю неопределенность, - Жертва глянул вверх. Сначала ему показалось, что тучи стали плотнее, поэтому и лес вокруг потемнел. Но дело было не в облаках; ветви деревьев смыкались над тропой куполом, пропуская все меньше солнечного света. В сознании тут же вырисовалась карта, которую Возлюбленный изучал сегодня утром, потягивая горячий кофе. Северная часть парка была самой малопосещаемой, и как следствие, самой дремучей и труднопроходимой.
- Я помню… Мы уже почти пришли.
- Интересно, я дождусь от тебя ответа на вопрос?
- На какой? – совершенно невозмутимое выражение лица. Может, на Рицу это и действует, но Возлюбленный на этот трюк не попадался уже давно.
- Что ты делал в лесу, когда нашел пещеру?
- Гулял. Сначала. А потом пошел искать красивые пейзажи.
- В самой темной стороне леса? Что-то не верится.
- Это самая спокойная сторона, никто не мешает рисовать. И самая красивая. Ты удовлетворен ответом?
- Ответом – да. А вот разговором – не особо. Ты все еще напоминаешь заводную куклу. Но уже меньше, молодец.
- Стараюсь… - несколько секунд молчания. Несколько секунд, чтобы прислушаться к звуку собственных шагов, к тихому шелесту листвы.
Безлюдный лес поистине прекрасен, он пробуждает в человеке скрытые чувства. Наверно, это заложено самой природой. В лесу можно вести себя, как заблагорассудится. Можно валяться в высокой траве. Можно забраться на дерево и сидеть там, не задумываясь, как ты выглядишь. Лес пробуждает желание быть собой, заслоняя тебя от всего мира мощными древесными стволами, укрывая листвой и пряча звук твоего дыхания в шелесте травы.
– Почему тебя так интересует, зачем я туда пришел?
- А почему не должно интересовать? Не каждый ребенок в одиночку полезет в чащу. Тем более в незнакомом месте. Я бы не полез.
- Считаешь это странным?
- Скорее непонятным.
- Мне было скучно.
- Рицу уделял мало внимания… - от чуткого взора Аояги не ускользнуло, как дрогнули пальцы Бойца. – Вы с ним так и не помирились, насколько я понял.
- Нет, не помирились. Я не хочу его видеть.
- А он, думаю, хотел бы увидеть тебя. Но, увы, уже не сможет. Моими стараниями, - как бы ни был Агацума привязан к своей первой Жертве, а прощупать почву стоило. Жизненный опыт, полученный за последние пару лет, отчетливо показал Семею, что личные привязанности игнорировать нельзя. – Что ты думаешь по этому поводу, Соби? И только попробуй соврать, – предупреждение влилось в уши Бойца, автоматически превращаясь в приказ. Так будет проще для них обоих.
Семей готов был взять ответственность за признание на себя.
- Я не имею права осуждать ни тебя, ни его.
- Почему же?
- И он и ты – Жертвы. Но он – не моя Жертва. Поэтому я на твоей стороне, Семей.
- Но он же твой опекун, Соби. Он тебя воспитал.
- Я знаю, - тонкие брови сошлись на переносице, на лбу пролегла морщинка. Аояги прекрасно понимал, что делает. Не самый честный прием – ставить Агацуму перед подобным выбором, но другого выхода нет. – Рицу – взрослый человек. Он должен был понимать, что делает, когда вставал у тебя на пути.
- Это в тебе Боец говорит?
- Я отвечаю на вопрос. Не знаю, кто говорит во мне сейчас, но это правда. Ты же знаешь…
- Знаю, Соби, - Семей шагнул вперед, встав почти вплотную к Бойцу. Агацума озадаченно замер, глядя Жертве в глаза.
Семей видел, как подрагивают ресницы, словно в синие глаза светит яркий свет, и Соби прилагает все усилия, чтобы не зажмуриться. А всего полчаса назад выдерживал взгляд Жертвы на «отлично».
Что изменилось на эти полчаса?
Семей опустил взгляд на грудь Бойца. Дыхание у того заметно участилось, грудь вздымалась и опадала. Раньше такой реакции на близость Возлюбленного не было.
- Ты сомневаешься во мне?
- А у меня есть на это основания? – реакция Бойца забавляла. Семей поймал себя на желании поэкспериментировать.
Что будет, если потянуть за светлую прядь? А если погладить по шраму на шее? Опустить руку вниз, на грудь, почувствовать, как бешено колотится сердце Бойца… Что случится, если пальцы Жертвы медленно спустятся вниз по животу, едва касаясь ткани рубашки, потянут пряжку ремня? Что будет тогда? А если рука Семея опустится еще ниже…
Возлюбленный сердито дернул ушком, отгоняя ненужные мысли. В последнее время гормоны разбушевались не на шутку, и скрывать это буйство становилось все труднее.
- Нет, никаких, - взгляд синих глаз остановился на дергающемся ушке.
- Это радует, Соби. Очень радует, - пальцы Жертвы коснулись щеки Бойца, осторожно поглаживая. Точь-в-точь как в день их первой встречи, когда Семей пришел забрать у Рицу его любимого ученика.
Соби замер, кажется, даже дышать перестал. Возлюбленному нравилось видеть Агацуму таким – растерянным, напряженным, ожидающим подвоха. Но самым сладким было другое – в синих глазах горело желание доверять. И чем бы оно ни было продиктовано, присутствие первой Жертвы разжигало его с каждой минутой.
- Семей… - полувопросительно. Не хватает сил, чтобы задать вопрос напрямую? Или боится услышать ответ?
- Нравится? – погладить щеку последний раз и скользнуть кончиком пальца вниз, на шею.
Ткань бинтов показалась слишком грубой по сравнению с кожей Бойца. Аояги коснулся рисунка на шее, насколько это было возможно - бинты здорово мешали. Ожерелье из боли, собственноручно вписанное в тело Агацумы. Печать, наносимая один раз и на всю оставшуюся жизнь. Что бы ни случилось, ожерелье останется на месте, вырезанные шипы всегда будут колоть нежную кожу, а Имя кровоточить и напоминать о Хозяине.
- Да, нравится… Очень.
- Неужели совсем не больно, Соби? - несчастная ниточка искусственной Связи сейчас не давала никакой информации об ощущениях Бойца. А ведь, теоретически, достаточно просто пустить по ней Силу, и Связь снова заработает, Имя наполнится серебристым свечением. Агацума Соби снова станет Бойцом Beloved настолько, насколько это возможно. И никогда – полностью.
- Только во время боев.
- Ничего удивительного, - Аояги опустил руку и усмехнулся. На ближайшее время ласки хватит, Боец в этот раз и так получил ее слишком много. – Нам еще далеко идти?
- А… Нет, мы уже пришли, - Агацума быстро моргнул, словно пытался стряхнуть с ресниц приятные ощущения и вернуться в реальность, где у Аояги Семея есть Боец, носящий на себе Имя Возлюбленного по праву рождения. – Нужно свернуть у вон того дерева… - быстрый кивок в сторону огромного старого клена, обосновавшегося там, где тропа поворачивала на запад.
- Тогда идем, - до заката осталось не так-то много времени. Пока солнце все еще было над головой, хоть и таилось за серыми тучами, но день шел на убыль.
Семей бы никогда не догадался, что сворачивать нужно именно здесь, если бы ему об этом не сказали. Кустарники, плотной стеной обрамляющие тропинку, в этом месте были даже раскидистей и гуще, чем в начале пути. Лезть в такие дебри решительно не хотелось, но другого выбора не было - Соби призывно отодвинул ветви в сторону, приглашая Жертву следовать за собой.
Аояги тихо вздохнул и полез в заросли.
Обновление. Часть 2.
читать дальшеПрогулка подкидывала много поводов вспомнить детство, в частности – путешествия по лесам. Только раньше все казалось забавным, цепляющиеся за одежду и волосы ветки не раздражали, а лиственный покров под ногами не проваливался. Соби шел впереди, продираясь сквозь буйство растительности. Кажется, его тоже не вдохновляла перспектива вытаскивать колючки из волос или растянуться на травке, споткнувшись о какой-нибудь корень.
- И как ты сюда умудрился забраться?
- Когда я нашел это место, тут было меньше деревьев, - не оборачиваясь на голос Семея, ответил художник. Аояги и сам не рискнул бы пялиться по сторонам – слишком велик риск куда-нибудь провалиться или схлопотать веткой по лбу.
- А когда прятал документы, деревьев все еще не было? – Аояги наступил на чью-то нору и чудом не упал. Хорошего настроения это ему не добавило. Знал бы, что придется играть в первопроходцев, оделся бы по-другому.
- Были. Но я приезжал сюда поздней осенью. Тогда было проще.
- Кто бы сомневался… - они определенно вышли на склон, и спускаться стало на порядок сложнее – теперь появилась угроза не просто упасть, а упасть с горы. – Нам еще долго?
- Нет. Мы уже на месте, - Соби вынырнул из кустов слева. Весь взлохмаченный и помятый. В растрепанных волосах красовалось несколько мелких листочков. Очки Агацума предусмотрительно снял и, по всей видимости, запихнул в карман рубашки.
Весь лоск и холодная отчужденность испарились. Боец больше не выглядел дорогой фарфоровой куклой в витрине магазина.
Соби громко дышал, на щеках появился едва заметный румянец, светлые пряди челки неопрятно спадали на лоб.
Сейчас Соби выглядел живым.
- И где же это самое «место»?
- Вот здесь, - Агацума отодвинул кустарник, закрывающий обзор, и глазам Возлюбленного открылась удивительная картина.
В центре просторной поляны хрустальным зеркалом сверкало небольшое озерцо. Один берег плавно переходил в скалу, по которой текли прозрачные струи. На громкое название «водопад» каменные пороги никак не тянули, но зрелище было поистине завораживающее.
Старые деревья и стена кустарника огораживали поляну со всех сторон, защищая от визитов непрошенных гостей. Семей и не подумал бы никогда, что в труднопроходимом темном лесу может прятаться такое красивое место, нетронутое человеком. Знай владельцы «парка» про эту поляну, уже давно сделали бы ее одной из главных достопримечательностей.
- Впечатляет… - Жертва нетерпеливо выбрался из кустов и быстро спустился вниз, к озеру, оставив Агацуму позади. Хотелось заглянуть в озерную воду, увидеть в ней свое подрагивающее отражение. Аояги уже давно не чувствовал такого интереса к окружающему миру – повседневность и постоянное напряжение стирали и замарывали все яркие впечатления.
- Тебе действительно нравится? – Соби, как и ожидалось, подошел тихо и встал за спиной Жертвы. Семей на него особого внимания не обращал – на Бойца он уже успел насмотреться, а это озеро видел впервые.
Вся поляна словно вынырнула из его детских фантазий – уединенная, защищенная от посторонних, окутанная драгоценной тишиной.
Жертва осторожно склонился над водой, ожидая увидеть в ней свое отражение. А отражения не было. Аояги видел только песчаное дно и гладкие камушки с танцующими на них бликами.
- Да, мне нравится, Соби… - чистота и прозрачность воды поражали. Семей протянул руку и коснулся зеркальной поверхности кончиком пальца. Кожу обожгло холодом, по воде побежали круги. – Вода просто ледяная…
- На самом деле не очень. В центре озера она теплее.
- Тебе это не кажется странным? – Аояги опустил руку глубже. Холод растекся по ладони, пополз вверх, к запястью. – Обычно у берегов теплее.
- Я знаю. Здесь несколько родников, - Соби присел рядом на корточки и тоже коснулся водной поверхности. Круги, расходящиеся от руки Семея, столкнулись с рябью от прикосновения Агацумы и исчезли. – Это озеро очень необычно…
- Не сомневаюсь. И где же тут та самая пещера, в которую ты провалился?
- Она вон там, - Боец указал взглядом на каменные порожки и «водопад». Наметанный глаз Жертвы сразу же оценил все неудобства и выгоды такого хранилища.
Очевидным плюсом была труднодоступность – не каждый загорится желанием лезть через заросли кустарника и вброд переходить отходящий от озера приток. Аояги не сомневался, что вода в этом маленьком «ответвлении» ничуть не теплее, чем в озере. Да и с глубиной непонятно… Судя по кустарникам, примерно по колено, но это только со стороны. Вполне возможно, что до дна метр, а то и два.
И вообще, плавание в холодном озере неизвестной глубины не входило в список любимых занятий Возлюбленного.
Да, главным недостатком такого хранилища было то, что лезть туда придется не только Соби, но и Семею. Агацума, конечно, мог бы и сам слазать… но полезут они туда вместе – Жертва очень долго беспокоился о сохранности этих документов. Слишком часто воображение рисовало ему, как драгоценная папка попадет в руки Семи Лун, как они раскроют ее…
Аояги хотел почувствовать документы в руках как можно скорее, пусть ради этого и придется снова ломиться через заросли и лезть черт знает куда. Забрать и больше не дергаться, не трепать себе нервы. Самолично вытащить документы из тайника, каким бы он ни был, и больше никому их не отдавать на сохранение. Хватит, надоверялся.
- Видимо тебе в детстве было совершенно нечего делать, раз в такие дебри полез… Где ты там нашел пещеру?
- Она с той стороны, с леса. Отсюда ее не видно.
- То есть нам придется через кустарники лезть? А обойти никак?
- Нет, не получится. С той стороны… болото, - Соби явно не радовала перспектива лезть в это самое болото, и тут Семей был с ним солидарен. У Возлюбленного не было никакого желания продираться сквозь высокую траву и кустарник, каждую секунду рискуя увязнуть по колено. Черт его знает, что в этих болотах обитает. В любом случае Аояги предпочел оставаться в неведении и не трогать обитателей болотного мира.
- Значит, пойдем вброд.
- Как скажешь… - Жертва кожей ощущал на себе вопросительный взгляд Бойца. О причинах такой заинтересованности догадаться было несложно – раньше Аояги просто приказал бы лезть за документами, а сам растянулся бы на траве и спокойно подождал, когда приказ будет выполнен. Озадаченность Соби искренне забавляла Возлюбленного. – Нам нужно будет перейти через воду.
- Это я уже понял. На зрение пока не жалуюсь, - Семей поднялся на ноги, все еще глядя в воду. – И еще. Небольшое уточнение.
- Какое? – Агацума не последовал примеру Жертвы, оставшись в сидячем положении. Длинные бледные пальцы все еще прятались в прозрачной воде, касались гладких камушков, словно обрисовывали их контуры.
Воображение Семея быстро нарисовало картину: Соби стоит у мольберта, волосы заколоты на затылке, в руках кисть; а на холсте – разноцветные камни, настолько реалистично прорисованные, что даже не по себе. Кажется – протяни руку, и камушек скользнет в ладонь, передавая коже холод прозрачной озерной воды.
Рукава черной водолазки засучены, и можно увидеть бледную кожу запястий. Семей много раз наблюдал, как Агацума рисует, но никогда не обращал особого внимания на движение рук художника, глядя только на изображение на холсте. А, возможно, следовало как раз смотреть на руки, а не на то, что они создают…
Смотреть на Соби сверху вниз тоже оказалось чертовски приятно. Аояги уже успел подзабыть, что это за чувство. Власть и покорность.
- Какой интересный тон, Соби… - Возлюбленный слегка нахмурился, демонстрируя недовольство ответом и внимательно следя за реакцией. – Что бы он мог значить?
- Что мне интересно, - Агацума оторвался от созерцания воды и перевел на Семея спокойный взгляд. В глазах затаилась улыбка. Какая-то новая, заинтересованная. Улыбка ребенка, проверяющего терпение родителей на прочность. – Ты считаешь, что это плохо, Семей?
- Хочешь поиграть, Соби? – Аояги окинул оценивающим взглядом фигуру Бойца. Чтобы началась игра, нужны правила. А в данном случае – небольшое изменение оных.
- Какую игру предлагаешь?- все тот же заинтересованно - шкодливый взгляд. Наверно, такими глазами Соби смотрел на Рицу, за что тот так привязался к преемнику. Ясный, манящий взгляд готового развлекаться и развлекать, демонстрировать жестокость наравне с милосердием.
И как все эти грани уживаются в одном человеке?.. Соби – одна сплошная загадка. Именно этим он и притягивает к себе людей.
- А как ты думаешь?
- Намекнешь?
- Разумеется. Правила существуют, чтобы их выполнять.
- Нет способов обойти?
- Они все предусмотрены и оговорены.
- Какой стороной?
- Контролирующей.
- Есть исключения? – Агацума наконец выпрямился и встал напротив Жертвы, глядя прямо в сиреневые глаза. Без очков художник выглядел моложе на пару лет. Да и растрепанная прическа придавала Бойцу некоторый шарм. Семею всегда нравились растрепанные волосы.
- Только с разрешения законодателя.
- Мы с тобой давно играем в эту игру, - уж в чем - в чем, а в сообразительности Соби недостатка никогда не испытывал. – Я прав?
- Абсолютно. Только… - Возлюбленный сделал два шага вперед, приблизившись к Агацуме. Пальцы Жертвы быстро зарылись в светлые волосы, сжались и потянули назад, заставляя запрокинуть голову и открыть доступ к беззащитной шее. – Я немного изменю правила. – Соби определенно получал удовольствие от происходящего, и это не укрылось от глаз Семея. Все-таки Рицу своего добился – реакция Бойца на боль стала… специфической.
- Изменишь? Как? – Соби даже не пытался скрыть заинтересованность – предвкушение плескалось в каждом слове.
- Я разрешаю тебе касаться меня, - теплое дыхание пощекотало шею Бойца. Беззащитность нежной кожи, там, где не было шрамов, притягивала и возбуждала. – Не двигайся, Соби, – Жертва легко подул на ожерелье Имени, выглядывающее из-под бинтов. Он уже давно не видел эти шрамы вблизи. Все-таки красиво получилось… пусть и болезненно.
- Как скажешь, - а вот теперь – попытка скрыть удовольствие за покорным тоном. Неудавшаяся попытка. Соби может обмануть Рицку, продемонстрировав Нелюбимому полную покорного безразличия маску. Семея такими дешевыми трюками не обманешь. Не первый день знакомы. И даже не второй.
- Да, я так скажу, - губы Жертвы коснулись шеи Бойца, и тот замер, вцепившись в плечи Возлюбленного мертвой хваткой. Сожмись тонкие пальцы чуть крепче, и Семей бы его оттолкнул. Соби держался за него так, будто висел над пропастью и плечи Аояги были единственной надеждой на спасение. – Если останутся синяки, тебе не сдобровать, Боец.
- Прости… - хватка немного ослабла.
- Совсем другое дело, - Семей усмехнулся и снова поцеловал бледную шею, чуть выше контура колючей проволоки. Игра определенно стала интересней, сразу на несколько порядков. Чувствительная кожа под горячими сухими губами словно огнем пылала. Семею нравилось это ощущение, оно заводило, разжигало, как тлеющий огонек на ветру. – Ты понял новые правила, Соби?
- Да, Семей. Я понял, - голос ровный, хрипотцы почти не слышно. Самообладание – еще одна черта, за которую Чистого Бойца можно и нужно ценить.
- Замечательно, - пальцы разжались, возвращая художнику свободу. – А теперь давай все-таки заберем документы. У меня на сегодня есть и другие планы.
- Как скажешь, Семей… - возбуждение Бойца выдавал только горящий взгляд. Ничего, через пару минут все будет, как и прежде. Соби не был бы самим собой, если бы не умел контролировать собственные тело и душу. – Нам нужно перейти через проток.
- Там глубоко?
- Нет, не очень. В последний раз было по колено.
- То есть четыре года назад?
- Да.
За четыре года могло случиться что угодно. Проток мог обмелеть благодаря приносимому течением песку. Или наоборот, стать глубже. Ситуация из серии «Не проверишь – не узнаешь».
- Тогда все нормально, проблем не возникнет, - Семей принялся закатывать правую штанину, предварительно сбросив ботинки и привычными движениями стащив носки. Ветерок приятно обдул ступни, пощекотал пятки.
Портить идеальные стрелки на брюках, конечно, не хотелось, но и раздеваться Возлюбленный не собирался. А помятые штанины пережить можно, это еще не конец света.
- Насчет изменений в правилах… Ты уверен?
- Сомневаешься в моем решении, Соби? – голос Жертвы опасно потеплел.
- Нет, Семей. Просто я думал, что тебе неприятны прикосновения. Ты говорил, что они причиняют боль, - Агацума последовал примеру Аояги и тоже принялся закатывать штанины брюк.
- Раньше – причиняли. Я помню свои слова.
- Что изменилось?
- А разве не заметно?
И снова взгляд на кошачьи ушки. Еще немного, и Агацума начнет подозревать, что они прицепные, а настоящие уже давно хранятся у кого-нибудь в ящике в качестве трофея.
- Тогда я сам сделаю выводы. Тебя устроит?
- Это твое дело. По этому поводу я распоряжений не давал, - Семей выпрямился и критически глянул на закатанные по колено брюки. Выглядело не особо элегантно, но ничего страшного. Да и на длину и стройность ног Возлюбленный никогда не жаловался – внешними данными природа его не обделила. Агацума, кажется, тоже оценил перемены, произошедшие с ногами, да и со всем телом, его бывшей Жертвы за последние пару лет. – На что любуемся?
- На тебя. Ты очень красивый. И знаешь об этом.
- Разумеется, - Жертва автоматически оценил привлекательность ног Бойца.
Фигура Соби за время их разлуки особых изменения не претерпела – все такой же худой и немного угловатый. Впрочем, это только подчеркивало тонкую красоту художника. Как-то Минами Рицу обмолвился при Семее, что Соби похож на свою мать… Аояги помнил чувство злорадства и мрачного удовлетворения, вызванное этими словами. Рицу ненавидел эту женщину так, как можно ненавидеть только любимого человека. Остро, жадно, самозабвенно.
Но было и еще кое-что. То, о чем Аояги благополучно забыл – прошло уже больше пяти лет. Тогда, глядя на гуляющего по двору Соби из окна директорского кабинета, Возлюбленный вдруг осознал, что если сын действительно копия своей матери, эта женщина была чертовски красива. Достаточно красива, чтобы понравиться Семею. – Ты тоже ничего.
- Это комплимент? – легкое удивление, смешанное с едва различимым сарказмом. Агацума никогда не был беззащитным, обиженным жизнью созданием, каковым его считало подавляющее большинство знакомых. Покорность удивительным образом сочеталась и гармонировала с твердостью. Боец мог часами выслушивать гадости в свой адрес, удерживая на лице маску безграничной терпимости. А потом произносил всего пару равнодушных слов, сражая нападающего наповал.
Правда, подобные фокусы с некоторыми не прокатывали. Например, с Рицу – тот знал Соби, как облупленного. Да и с Возлюбленным Чистый Боец не решался переходить черту – Аояги сразу дал понять, кто в Непобедимой Паре будет диктовать правила и задавать тон разговора.
- Вполне возможно, - трава ласкала ступни, привыкшие к паркету, щекотала, ворсистым зеленым ковром расстилаясь под ногами. Семей шагнул вперед, в воду. Ступни тут же свело от холода. Возлюбленный испытал острое желание вернуться на берег и усесться на мягкой траве. А Агацума пусть сам лезет за документами, раз так далеко их запрятал.
- Тогда я буду считать это комплиментом, - Боец вошел в холодную воду вслед за Жертвой. Если ему и был неприятен саднящий холод, то он этого никак не показал. - Значит, можно касаться…
- Можно, Соби. Или у тебя проблемы со слухом?
- Нет. Никаких, - Агацума привычно проигнорировал резкий тон Аояги и опустился на корточки. – Семей, тут глубже, чем по щиколотку, - как несмышленому ребенку.
- А то я не заметил…
- Думаю, заметил, - в синих глазах плясали смешинки. У Жертвы приятно защекотало под сердцем от этого взгляда. Тепло и чертовски здорово, даже не смотря на колючий холод, окутывающий ноги. Руки Бойца коснулись щиколоток Возлюбленного, и Семей непроизвольно вздрогнул.
- Решил опробовать новые правила?
- Проверяю, нормально ли ты закатал брюки.
- Более бредового предлога я еще не слышал.
- Значит, я все еще могу тебя удивить, Семей. Хотя бы бредовостью, - ладони медленно двинулись вверх по икрам Жертвы, дошли до сгиба колен. Возлюбленный замер, пытаясь разобраться в собственных ощущениях. Сердце бешено колотилось, разгоняя жар по всему телу. Жарче всего было в ладонях – они словно огнем горели.
Где-то на периферии сознания тревожно зазвенела нить природной Связи, но Семей проигнорировал этот звон. Связь срабатывала так каждый раз, когда Возлюбленный знакомился или встречался с человеком, который потенциально мог бы ему понравиться. Правда, на Соби она раньше так не реагировала. Семею даже показалось, что сегодня звон чересчур… беспокойный. – Семей… Мне прекратить? – голос ровный, но Аояги без труда уловил в нем нотки беспокойства.
- Соби, я не отменял новых правил. Если есть желание – продолжай.
Желание. Именно на нем все и зациклено.
- Есть… - Семей ожидал, что руки Бойца опустятся вниз, обратно на щиколотки. Кошачьи ушки озадаченно приподнялись, когда теплые ладони стали подниматься выше, к бедрам Жертвы. – Желание есть и было всегда.
- Это должно мне льстить?
- Тебе решать, - Соби поднялся, не обрывая прикосновения, и шагнул вперед, приближаясь к Жертве вплотную. – Мне тебя очень не хватало.
- Соскучился?
- Да, я очень соскучился. Хоть ты этому и не веришь.
- Почему же не верю? Очень даже верю. Тебе всегда нужен кто-то, кто будет направлять и приказывать. Все Бойцы такие. Вы считаете, что Жертва обязана вас защищать и опекать, а без нее вы способны только на жалкое нытье и мелкие гадости.
Возлюбленный прекрасно осознавал, что говорить все это не просто необязательно, но и опасно, но слова сорвались с губ сами собой. Логическая часть сознания Аояги утверждала, что Семей только что совершил серьезную ошибку, позволив эмоциям заслонить здравый смысл. Но был и плюс – на душе стало значительно легче
Агацума изучил пристальным взглядом лицо Возлюбленного, словно видел Жертву впервые. Хотя в таком ракурсе Аояги перед Чистым Бойцом не представал еще никогда.
- Могу я тебя спросить кое о чем?
- Вперед, - Семей отвернулся и пошел вдоль озерного берега, ступая по песку. Ноги уже привыкли к холоду, и вынужденная прогулка через водоем даже доставляла удовольствие. – Я слушаю.
- Тебя что-то расстроило?
- Это не то, о чем ты хотел спросить. С какой стороны лучше залезать в пещеру?
- Ты правильно идешь.
- И почему меня это ничуть не радует? – Аояги вступил в тень кустов, окружающих поляну с озером плотной стеной. Чтобы добраться до этого проклятого тайника, нужно было пересечь приток неизвестной глубины. Да и что там на дне валяется тоже непонятно. Возлюбленного не радовала перспектива налететь ступней на сучок или какой-нибудь осколок.
- Если хочешь, я могу измерить глубину, - Агацума как всегда тихо нарисовался рядом и правильно расценил замешательство Жертвы. – Или могу перенести тебя на руках, - все так же серьезно.
- Ты меня, кажется, с Рицкой перепутал…
- Нет, нисколько, - Чистый Боец вперил взгляд в водную гладь так, словно на дне были написаны все ответы, которые он хотел получить в жизни. – Мне несложно будет перенести тебя. Правда.
- За последние несколько лет я немного подрос. Ты не заметил?
- Как это можно не заметить? – Соби смотрел на Жертву вполоборота, словно Семей мог в любой момент исчезнуть. Прикосновение к локтю оказалось на удивление осторожным. Аояги уже решил для себя, что Соби достаточно освоился с новыми правилами. Оказывается, не так уж и освоился.
- Прикасайся смелее. Я не укушу.
- Против укуса я тоже возражать не буду, - Соби снова оказался слишком близко. Рука прошлась по плечу Жертвы, коснулась спины и уверенно легла на талию.
- А разве ты мог бы возразить?
- Зависит от укуса, - Агацума осторожно потянул Семея на себя, спрашивая разрешения на дальнейшие действия. Все-таки умеет Боец уловить настроение, тут ему нужно отдать должное. Природной связи нет, а все равно чувствует, что Жертва не в том настроении, чтобы наказывать или учить послушанию.
- Тогда я осторожно.
- Тебе не обязательно соблюдать осторожность, - руки художника беззастенчиво обвились вокруг талии Жертвы. Сквозь ткань рубашки полилось тепло – чужое, непривычное, подзабытое. Но от этого не менее приятное. – Я могу выдержать любую боль, Семей.
- Я постараюсь быть осторожным. Такой вариант тебя устраивает? – вода холодила ноги, по спине бежали мурашки. Агацума был слишком близко, так что Возлюбленный мог ощутить запах его кожи. Легкий, приятный и какой-то… неожиданно теплый. Тело Жертвы уже успело истосковаться по прикосновениям, и Аояги испытывал острое желание прикоснуться. Причем дотронуться он хотел не просто до человека, а до того, кому можно доверять.
- Меня устроят все варианты. Это же ты.
- Это объяснение всего?
- Это комплемент, Семей. Это комплемент, - ласковые ладони прошлись вверх по спине, до лопаток. Осторожно, почти неощутимо – большего Соби не могло позволить бойцовское воспитание.
- Продолжай, Боец. Мне нравится.
Семей не уставал поражаться тому, как быстро и легко можно привязаться к чувству защищенности. Аояги мог дать фору любой Жертве, уступил бы в поединке только некоторым директорам Бойцовских школ – не признавать истинную силу значит попасть под ее безраздельную власть, не сознавая этого. Но даже самой сильной Жертве нужна защита.
- Могу я задать вопрос? – синие глаза едва заметно прищурились.
- Можешь. Я сегодня добрый.
- На сколько ограничен лимит моих прикосновений?
- Пока я не скажу, чтобы ты остановился. Справишься, Соби? – Жертва без проблем выдержал пронзительный взгляд художника, заглядывающий в самую душу. Только вот Аояги не принадлежал к числу людей, так просто открывающих свои секреты и озвучивающих мотивы.
- Да, - прикосновение к спине стало настойчивее. Рука опустилась вниз, лаская спину Возлюбленного сквозь ткань дорогой рубашки по линии позвоночника. Имя на руке неприятно закололо, словно Семей расцарапал его и теперь прижигал ранки перекисью водорода. Жертва только усмехнулся ощущению. Терпеть боль – одна из основных обязанностей Жертвы, и пощипывание в руке Аояги может вытерпеть без малейшего труда. – Больше ограничений нет?
- Это становится утомительным. Нет, но спросишь еще раз, и они появятся.
Агацума слишком сильно колеблется, в этом его беда. Одна из бед.
- Все, больше не пристаю, - уголки губ художника дрогнули в улыбке. И Аояги неожиданно понял, что именно так сильно нравится Бойцу. Свободное общение, пусть даже Жертва припудривает его приказным тоном и нарочитой сдержанностью. Агацума чувствует едва уловимый интерес в голосе Семея, и для Соби этого уже достаточно. Семей изменился, и Боец видит это, ощущает всей кожей, но пока что не решается спросить настойчивее. Ничего. У них сегодня есть время для более близкого общения.
Знакомое ощущение щекотало в груди – приятное, теплое, ласкающее душу. Словно кандалы с запястий спали, рухнув в холодную воду тяжелым грузом неприятных воспоминаний.
Свобода? Превосходно.
- Значит, договорились, - пушистый хвост игриво скользнул по ноге Возлюбленного. Журчание воды в протоке, кажется, стало чуть громче, ласкало слух и успокаивало. Соби довольно вздохнул и шагнул еще ближе, когда Аояги собственническим жестом обнял его за талию. – Я все еще хочу забрать документы, кстати.
- Да, конечно.
- Тогда пойдем, - нарушить неожиданно установившийся контакт было несложно – Семей понимал, что в любой момент сможет воссоздать его, если возникнет желание. Что-то подсказывало Возлюбленному, что Соби будет совсем не против продолжить оборванный разговор.
Аояги шагнул вперед. На этом участке дно медленно опускалось вниз. С каждый шагом вода поднималась выше – Семей и не заметил, как она достигла середины икры и подобралась к закатанной штанине. Аояги тихо выругался сквозь зубы, Агацума скосил на Возлюбленного взгляд, но предпочел промолчать. Уж кто-кто, а Соби знает, что когда Жертва находится в неблагоприятном расположении духа, нужно сидеть ниже травы тише воды.
- Когда я нашел это место, мне пришлось перебираться вплавь… - нарушил молчание Боец, очевидно стараясь отвлечь Аояги от неприятных мыслей. Семей только недовольно вздохнул – вода уже поднялась выше колена. Придется еще и брюки сушить. Хотя, надо признать, дно у протока оказалось песчаное, никаких острых камней и веток там не обнаружилось.
- Надеюсь, нам твой подвиг повторять не придется, - судя по всему, они прошли самое глубокое место, и уровень воды стал медленно понижаться.
- Нет, мы уже почти перешли, - Агацуму тоже не радовала перспектива окунуться по пояс, а то и глубже.
- Замечательно, - Семей наконец-то выбрался из воды. На берегу, поверх травы землю устилали веточки и опавшие листья. Аояги усмехнулся обманчивости красот природы – со стороны озеро казалось просто картинкой из прекрасной сказки. Но, как часто бывает в жизни, при ближайшем рассмотрении красота теряет свою ценность, когда становятся видны недостатки. Приятно смотреть на озеро, когда стоишь на траве и наслаждаешься лучами летнего солнца. А вот когда побродишь по холодной воде подольше по неизвестно какому дну, намочишь одежду и постоишь на шершавых веточках, красота природы уже не кажется такой всеобъемлющей.
Хвост Жертвы ударил по бедру – Аояги не рассчитывал, что забрать документы окажется так проблематично.
Соби быстро вышел из воды и направился к возвышению – назвать это горой у Жертвы бы язык не повернулся.
– Тут невысоко. Тебе помочь? – Агацума без особого труда залез на заросшее кустарником возвышение, и Возлюбленному неожиданно четко и ярко представился одиннадцатилетний ушастый мальчишка, штурмующий гору. Сейчас Аояги готов был поверить, что Соби действительно полез туда из праздного любопытства, когда был ребенком.
- Справлюсь, - подъем обещал быть несложным, но Семей всегда предпочитал проявлять осторожность. Особенно если находишься на новой территории и занимаешься непривычным тебе делом.
Ветки неприятно задевали голову и плечи, камушки под ногами осыпались, а шум воды, сбегающей по каменистым порожкам, стал раздражать. – Хорошее ты место нашел, Соби… - вынес вердикт Семей, наконец-то взобравшись на возвышение и вытаскивая из волос листок.
- Ты просил меня спрятать надежно. Я выполнил приказ, - Соби спокойно глянул Жертве в лицо, стараясь уловить настроение.
- Да, выполнил. Ни один разумный человек сюда не полезет.
- Благодарю, - Агацума явно оскорбился этим заявлением, хотя виду старался не подавать.
- Ты обиделся, Боец?
- Нисколько, - нейтральность голоса стала абсолютной. С таким же выражением Соби мог рассказывать о погоде. – Здесь нужно спускаться осторожно… - Агацума протянул Жертве руку. Жест показался каким-то слишком неуверенным. Беззащитным. Такая беззащитность, почти беспомощность, никак не ассоциировалась у Семея с самым сильным Бойцом Семи лун.
- Если бы хотел тебя оскорбить, то сделал бы это иначе, - ладонь у Соби оказалась на удивление горячая. И Семей первый раз задумался – а брал ли он Чистого Бойца за руку хоть раз до сегодняшнего дня? За исключением дня их первой встречи, разумеется.
- Я знаю.
- Ты же говорил, что нам не нужно спускаться на ту сторону.
- Мы не спускаемся. Там есть выступ, на нем можно стоять. И доставать документы проще.
Фик обещает быть небольшим, страниц на 30 =)
Выкладываю частями, по мере написания и выбетки.
Название: Курортный роман
Автор: Midori-sama
Бета: Лидэн
Пейринг: Семей/Соби, Семей/Нисей (на дальнем плане)
Рейтинг: R - NC-17
Жанр: romance, angst
Размер: Миди
Дисклеймер: отказываюсь
Самари: Немного о последствиях неоправданной самоуверенности
От автора: Мой первый и, скорее всего, последний фик по этой паре.
Маленькая серая птица пристроилась на бортике фонтана и принялась деловито чистить перья. Семей наблюдал за птахой уже пятнадцать минут – за это время она успела трижды искупаться, каждый раз поднимая вокруг себя облако мелких брызг. То ли птица любила водные процедуры, то ли просто изнемогала от жары.
Солнце зашло за тучи пару минут назад, погружая парк в долгожданную тень.
Когда Жертва Beloved был здесь последний раз, на дворе стояла ранняя осень, являя неожиданному гостю свое холодное, обрамленное золотом облетающих кленовых листьев лицо. Тогда Аояги не особо любовался на красоты природы – не до того было.
Зато сейчас можно немного расслабиться.
Назвать свое пребывание здесь отпуском Возлюбленный мог с огромной натяжкой – отпуск это как минимум три недели, а не несколько дней. Единственным плюсом «отпуска» была возможность нормально отоспаться. В остальном это просто очередная междугородняя поездка.
Птица похлопала крыльями и снова принялась плескаться в фонтане. Семей вздохнул и встал лицом к прогулочной дорожке, выложенной гладкими камешками. Среди деревьев пробежался ветер, осторожно качнув ветви. Официально это место называлось парком, но на парк походило мало – скорее уж небольшой лес.
читать дальшеПолы рубашки затрепетали. Ветер охладил лицо, забрался под воротник, погладил грудь прохладными пальцами. Хорошо…
Воздух наполнился едва заметной вибрацией. Знакомое ощущение. Первый раз Семей испытал его в Семи Лунах, когда подходил к кабинету Рицу, чтобы забрать Соби. Ощущения от присутствия Чистого Бойца вообще не похожи на те, что возникают, когда к тебе приближается Боец природной Пары. От Пар исходит резкий звон, режущий по ушам, а от Одиночки – мягкая вибрация, напоминающая идущие по водной глади волны.
Чистый Боец не излучает агрессии как таковой, он нейтрален в энергетическом плане.
Значит, Имя так и не нанесли… Замечательно. Так будет гораздо проще.
Возлюбленный опустил взгляд и принялся наблюдать на пляшущими на дороге тенями. Шаги приближались. Медленно. Каждый шаг просчитан. Соби никогда не делает ненужных движений. Минималист чертов…
- Опаздываешь, Агацума, - Аояги обвел Чистого Бойца оценивающим взглядом.
На свете всегда были, есть и будут люди, которые не меняются, что бы ни случилось. Соби определенно принадлежал к их числу. Идеально отглаженные брюки, голубая рубашка, распущенные волосы все так же свисают за спину рваными пепельными прядями. В ушах красуются серьги-бабочки.
И взгляд знакомый – спокойный, немного заинтересованный и… всезнающий. Когда-то Аояги хотелось убить Соби за манеру смотреть так. Несколько лет назад Семей не мог объяснить даже себе, что именно раздражало его в этих спокойных глазах. Сейчас все встало на свои места: Соби заставил Возлюбленного осознать, что не все в этом мире можно изменить. Молча, даже пальцем не пошевелив. Просто глядя в глаза с фатальной покорностью. И хоть ты его убей, ничего в этих глазах не изменится – они не полыхнут гневом, не заблестят от сдерживаемых слез.
Реформаторская натура Семея отказывалась воспринимать такой взгляд на мир, как должное.
- Прошу прощения. Здравствуй, Семей, - Соби остановился рядом с Жертвой, не дойдя ровно два шага. Зона, в которую Аояги запретил вторгаться без разрешения несколько лет назад.
- Ты опоздал.… Объяснись, - сила зазвенела в воздухе, но тут же растаяла, словно ее и не было. Небольшой демонстрации вполне достаточно, чтобы напомнить, кто здесь устанавливает правила игры.
- Меня задержал Рицка.
- Ты рассказал ему, куда идешь?
- Нет. Как ты и приказал, - едва заметный поклон. Сила первой Жертвы дает о себе знать, пробуждая в Агацуме старые привычки.
- О чем он спрашивал? – походило на допрос. Но с Соби по-другому нельзя. Общение с ним строилось по простому правилу: не спросишь – не расскажет. Агацума поколебался несколько секунд, и это очень не понравилось Возлюбленному. С каких это пор Боец раздумывает, прежде чем ответить на вопрос Жертвы?
- Интересовался, не скрываю ли я чего-нибудь, - равнодушно. Только слишком уж громкий выдох. Взгляд Семея переместился на бинты, обмотанные вокруг хрупкой шеи. Имя все еще на месте и не сойдет никогда.
Прячешь мое Имя, Соби… прячешь клеймо.
- И что же ты ему ответил? – в голос шелковыми нитями вплелись ласковые интонации, и плечи Агацумы напряглись, будто на них медленно опускали непосильный груз. Казалось, Боец весь подобрался, ожидая удара.
- Сказал, что ничего такого, о чем бы он не знал.
- Молодец. Вижу, умение огибать прямые ответы тебя не покинуло. Что насчет Семи Лун?
- Я не сообщал им… - секундная пауза. - Семей, ты приказал мне не распространяться о нашей встрече. Я никогда не нарушу твоего приказа, – светлые брови едва заметно дрогнули, на чистом лбе пролегла морщинка, но тут же разгладилась. Соби всегда был сдержан в выражении эмоций. Но подозрение в нарушении приказа было для него оскорблением бойцовской чести, а реакцию на такое трудно спрятать.
- Мне кажется, или ты разозлился? – Семей впился взглядом в небесно-голубые глаза. Ресницы Агацумы слегка дрогнули, но взгляд он выдержал на «отлично». Только трое могли так спокойно смотреть на Семея в подобные моменты: Рицка, Соби и Нисей.
- Тебе показалось. Просто… ты ведь знаешь, что я никому не рассказывал и не передавал информацию.
- Потому что я приказал. А если бы не приказ, ты бы отдал документы Семи Лунам. Верно?
Боец предпочел промолчать. Да и Аояги не слишком-то хотел услышать ответ. Как бы там ни было, приказ о неразглашении сведений отдан вовремя, а значит все секреты под надежным замком.
- Надеюсь, ты помнишь, где спрятал документы.
- Разумеется, - едва различимая улыбка на губах.
- Тогда отведи меня туда, - забрать диски с информацией и закончить с этой беготней. Семею не нравилось зависеть от знаний Бойца, но так уж сложились обстоятельства. Только Соби знал, где находится информация, ради которой Возлюбленный ни раз рисковал собственной шкурой.
- Как прикажешь, - Соби направился вперед по дорожке, не оглядываясь на Жертву. Семей молча шел следом и внимательно рассматривал спину Агацумы, отслеживая каждое движение. – Я мог бы принести документы сюда…
- С каких пор ты стал заниматься самодеятельностью?
- Прости… - знакомые интонации, тихий голос. Это «прости» вливалось в уши Жертвы Beloved столько раз, что и не сосчитать. Агацума слишком часто произносил его. На автомате, почти скороговоркой. Иногда медленно, иногда – резко, в зависимости от ситуации. Но лишь изредка – искренне.
- Не прощу.
- Семей… - за прошедшие годы ничего не изменилось – Соби все еще не знал, что ответить на детское непосредственное «не прощу». Боец умеет играть словами – красивыми, многогранными, имеющими десятки, а то и сотни толкований. Он может обратить любое слово против противника, каждый звук сделать оружием в сражении, но не в состоянии подобрать ответа на выражение банального упрямства. Смешно, если бы не было так грустно.
- Что?
Агацума остановился и обернулся к Жертве, словно Семей только что подкрался к нему со спины, не предупредив о своем появлении. Аояги знал этот взгляд – так смотрит человек, только что очнувшийся ото сна.
- Ничего… Ты изменился, - вынес вердикт Чистый Боец, остановив взгляд на груди Возлюбленного и пристально глядя на треугольник голой кожи – все, что позволяет увидеть расстегнутая пуговица классической рубашки. Взгляд скользит по лицу, касается волнистых волос и останавливается на ушках.
Да, Соби, в этом я не изменился.
- И больше всего твое внимание привлекают мои уши? – Семей склонил голову набок и тонко улыбнулся, словно разглядывая Бойца под другим углом.
- Не только. Но и они в том числе.
- Хорошо хоть врать не стал.
- Я никогда не… - секундная заминка. Слово определенно оскорбило тонкую натуру художника, – не врал тебе.
- Знаю. Это один из твоих главных плюсов, - Семей отметил, как тонкие светлые брови едва заметно приподнялись, взгляд стал теплее. Будь у Агацумы хвост – он бы им завилял, несомненно. Впрочем, Аояги должен был признать: не так часто он хвалил Соби. Вернее – очень редко. – Польщен?
- Мне приятно это слышать, Семей. Ты знаешь.
- Еще бы мне не знать, - Жертва сделал пару шагов вперед, нагнав Бойца. Было странно смотреть Агацуме в глаза, не поднимая головы. За последний год Аояги заметно вытянулся, и теперь был того же роста, что и Соби.
В голове нарисовалась картина их первой встречи – тогда Семею пришлось потянуться вверх, чтобы коснуться щеки Бойца. Теперь Аояги казался даже выше Соби благодаря венчающим голову ушкам.
– Где ты спрятал документы?
- Недалеко, на северной окраине парка.
- А конкретнее?
- В одной старой пещере.
- А разве тут есть пещеры? Или сам отстроил? – Аояги глянул на Бойца, очертив взглядом точеный профиль лица. Холодная красота никуда не делась – все та же изящная шея, чистая кожа, правильные черты. Время словно дорисовывало незавершенный портрет, совершенствовало его, чтобы однажды создать нечто идеальное. Поистине красивое. Безупречное. Но только не в глазах Семея.
- Нет, не сам. Я давно нашел ее… Еще в детстве.
- И какими же судьбами тебя заносило на Хоккайдо?
Агацума немного замедлил шаг и бросил быстрый взгляд на Жертву. Лицо Аояги оставалось совершенно невозмутимым – Возлюбленному было у кого поучиться спокойствию и выдержке.
- Рицу проводил здесь отпуск. Много лет назад, - наконец выдал Соби, не глядя Жертве в глаза.
Минами Рицу всегда был неприятной темой для Чистого Бойца, и с годами это становилось все заметнее. Несостоявшийся разговор так и остался недоигранной нотой в песне их отношений с опекуном. Им уже давно следовало бы поговорить, поставить все точки над «i» и больше не трепать друг другу нервы постоянными звонками и траурным молчанием в трубку.
Сначала Семея забавляла игра в молчанку, затеянная Бойцом. Стало еще интереснее, когда Рицу, строгий и неотступный, принял правила игры. Как бы забавно это ни выглядело, но Соби всегда был и останется единственным человеком, способным принудить директора Школы Семи Лун к чему-либо так просто и непринужденно.
Соби всегда был ахиллесовой пятой Рицу – любимый ученик, сын женщины, которую Минами ненавидел всеми фибрами души. Агацума Соби, приемный ребенок Шестого. Приз, доставшийся Семею назло всему Совету.
И все было бы прекрасно, если бы не одно «но». И этим «но» оказалась привязанность Агацумы к учителю.
- Он знает о пещере? – сама вероятность того, что документы могут оказаться в руках Совета Семи заставляла сердце замирать от страха. Если информация попадет в Семь Лун, Аояги может распрощаться со всеми своими планами на будущее, как минимум. О максимуме думать не хотелось. Но пока еще не время паниковать. Да и не место: Семей скорей бы пришел в здание Школы с повинной и сдался со всей украденной информацией, чем показал бы Агацуме свою растерянность.
- Нет. Я тогда гулял один, у Рицу была какая-то деловая встреча.
- И как же ты обнаружил эту пещеру?
- Случайно наткнулся, - Соби явно не горел желанием рассказывать о приключениях боевого детства. И чем искуснее он будет увиливать, тем сильнее Семей будет сжимать эмоциональные тиски. Старая игра, пройденная уже не раз.
- Как?
- Когда гулял.
- Соби, я спросил не когда, а </>как?
Агацума молчал пару долгих секунд, словно взвешивая то, что предстояло сказать.
- Я туда провалился. Случайно… - наконец сдался Боец. Прозвучало так, словно Соби только заставили признаться в самом страшном преступлении, какое только можно себе представить. Все такой же забавный…
По губам Жертвы скользнула улыбка. Настроение поднималось и, надо заметить, в этом была немалая заслуга Бойца.
Сменить круг общения оказалось не такой уж плохой идеей. Немного расслабиться и просто говорить. В последнее время Аояги приходилось контролировать каждое свое слово и жест. Политика – бесконечная игра интриганов, вечный театр. Но театр неправильный – даже за кулисами люди продолжают носить маски и отыгрывать приписанные им роли. Семей любил этот маскарад, искренне забавлялся, глядя на шутов, мнящих себя королями. Но любое развлечение рано или поздно надоедает, им можно пресытиться, как сладостями.
- Представляю себе эту картину. И как же ты умудрился?
- Это получилось случайно. Я просто гулял.
- Где-то на окраине парка, в одиночку? Не верю. Давай, Соби, выкладывай. Сокровища ходил искать?
- Семей…
- Что?
- Что с тобой?
- Что со мной? – Аояги резко остановился, и Агацума по инерции сделал еще шаг, прежде чем затормозить. Внимательный, настороженный взгляд синих глаз прошелся по всей фигуре Жертвы, оценивая возможную реакцию на неподходящий вопрос. Было бы неверно сказать, что Соби готовился к наказанию за проступок. Он его просто ожидал и уже мысленно прикидывал, каким способом его может наказать Семей. – Со мной ничего особенного, Соби. Я просто хочу пообщаться. Ты против?
Стало прохладнее, солнце окончательно скрылось за облаками, и тень накрыла все вокруг, закралась между ветвями деревьев. Птичий щебет стих, и лес наполнился тишиной.
Аояги вдохнул полной грудью. Едва уловимый аромат листвы и трав пощекотал нос. Семей всегда любил природу именно такой – притихшей, скрывавшейся в тени. Окружающий мир словно замирает в предвкушении чего-то особенного, необычного и нового. Прекрасное ощущение… Предгрозовое.
- Нет, я совсем не против.
- Тогда пообщайся со мной, Соби, - Семея уже начинал доставать этот разговор. С каких это пор Агацума раздумывает над каждым его словом? И с какой стати Семей должен разжевывать и объяснять все, что говорит?
«Нет, он не обдумывает слова, - подсказал внутренний голос, - он их тщательно взвешивает».
- Как скажешь, Семей, - Боец мягко улыбнулся, беспокойство улетучилось из взгляда. Когда Соби так улыбался, на душе становилось спокойнее. Агацума умел пройтись по грани спокойствия так, чтобы оно не начало раздражать Возлюбленного. По крайней мере, в большинстве случаев у него это получалось. - О чем ты хочешь поговорить?
- Я уже начал говорить с тобой. А ты мне отвечаешь, как заводная кукла, - Семею надоело ходить вокруг да около – он не для этого сюда приехал. Наиграться словами и поучаствовать в словесных баталиях он еще успеет. Поэтому Аояги пошел уже проверенным путем – высказал претензию прямо, чтобы не потребовалось лишний раз приказывать. Несколько лет назад Семей бы рассмеялся в лицо человеку, заявившему, что от приказов и их раздачи можно устать. – У меня нет настроения заниматься допросом.
- Заводная кукла? Я? – кажется, сработало. По крайней мере, отчужденность исчезла. – С чего ты взял?
- Вижу.
- Вовсе нет. Просто я отвык от тебя.
- Привыкай.
- А есть смысл? – за улыбкой и приятным голосом затаился вопрос, который терзал Бойца уже не первый год. Семей с удовольствием отметил, что чувствовать Соби он еще не разучился.
- А был смысл отвыкать?
- Не знаю. Тебе виднее.
- Мне кажется, или кое-кто сваливает всю ответственность на меня? – риторический вопрос. Разумеется, не кажется. Но этого и следовало ожидать. По-другому Соби просто не может. – Пойдем, а то до вечера не доберемся.
- Доберемся.
- А обратно?
- Не волнуйся, я знаю дорогу. Пойдем… - Соби направился вперед по тропинке, и Аояги не оставалось ничего, кроме как последовать за Бойцом. Впрочем, у Семея все-таки получилось вывести Соби из состояния ледяной скульптуры, что удавалось немногим. И уж точно не за столь короткий срок.
- Хорошо бы и мне ее знать. Не люблю неопределенность, - Жертва глянул вверх. Сначала ему показалось, что тучи стали плотнее, поэтому и лес вокруг потемнел. Но дело было не в облаках; ветви деревьев смыкались над тропой куполом, пропуская все меньше солнечного света. В сознании тут же вырисовалась карта, которую Возлюбленный изучал сегодня утром, потягивая горячий кофе. Северная часть парка была самой малопосещаемой, и как следствие, самой дремучей и труднопроходимой.
- Я помню… Мы уже почти пришли.
- Интересно, я дождусь от тебя ответа на вопрос?
- На какой? – совершенно невозмутимое выражение лица. Может, на Рицу это и действует, но Возлюбленный на этот трюк не попадался уже давно.
- Что ты делал в лесу, когда нашел пещеру?
- Гулял. Сначала. А потом пошел искать красивые пейзажи.
- В самой темной стороне леса? Что-то не верится.
- Это самая спокойная сторона, никто не мешает рисовать. И самая красивая. Ты удовлетворен ответом?
- Ответом – да. А вот разговором – не особо. Ты все еще напоминаешь заводную куклу. Но уже меньше, молодец.
- Стараюсь… - несколько секунд молчания. Несколько секунд, чтобы прислушаться к звуку собственных шагов, к тихому шелесту листвы.
Безлюдный лес поистине прекрасен, он пробуждает в человеке скрытые чувства. Наверно, это заложено самой природой. В лесу можно вести себя, как заблагорассудится. Можно валяться в высокой траве. Можно забраться на дерево и сидеть там, не задумываясь, как ты выглядишь. Лес пробуждает желание быть собой, заслоняя тебя от всего мира мощными древесными стволами, укрывая листвой и пряча звук твоего дыхания в шелесте травы.
– Почему тебя так интересует, зачем я туда пришел?
- А почему не должно интересовать? Не каждый ребенок в одиночку полезет в чащу. Тем более в незнакомом месте. Я бы не полез.
- Считаешь это странным?
- Скорее непонятным.
- Мне было скучно.
- Рицу уделял мало внимания… - от чуткого взора Аояги не ускользнуло, как дрогнули пальцы Бойца. – Вы с ним так и не помирились, насколько я понял.
- Нет, не помирились. Я не хочу его видеть.
- А он, думаю, хотел бы увидеть тебя. Но, увы, уже не сможет. Моими стараниями, - как бы ни был Агацума привязан к своей первой Жертве, а прощупать почву стоило. Жизненный опыт, полученный за последние пару лет, отчетливо показал Семею, что личные привязанности игнорировать нельзя. – Что ты думаешь по этому поводу, Соби? И только попробуй соврать, – предупреждение влилось в уши Бойца, автоматически превращаясь в приказ. Так будет проще для них обоих.
Семей готов был взять ответственность за признание на себя.
- Я не имею права осуждать ни тебя, ни его.
- Почему же?
- И он и ты – Жертвы. Но он – не моя Жертва. Поэтому я на твоей стороне, Семей.
- Но он же твой опекун, Соби. Он тебя воспитал.
- Я знаю, - тонкие брови сошлись на переносице, на лбу пролегла морщинка. Аояги прекрасно понимал, что делает. Не самый честный прием – ставить Агацуму перед подобным выбором, но другого выхода нет. – Рицу – взрослый человек. Он должен был понимать, что делает, когда вставал у тебя на пути.
- Это в тебе Боец говорит?
- Я отвечаю на вопрос. Не знаю, кто говорит во мне сейчас, но это правда. Ты же знаешь…
- Знаю, Соби, - Семей шагнул вперед, встав почти вплотную к Бойцу. Агацума озадаченно замер, глядя Жертве в глаза.
Семей видел, как подрагивают ресницы, словно в синие глаза светит яркий свет, и Соби прилагает все усилия, чтобы не зажмуриться. А всего полчаса назад выдерживал взгляд Жертвы на «отлично».
Что изменилось на эти полчаса?
Семей опустил взгляд на грудь Бойца. Дыхание у того заметно участилось, грудь вздымалась и опадала. Раньше такой реакции на близость Возлюбленного не было.
- Ты сомневаешься во мне?
- А у меня есть на это основания? – реакция Бойца забавляла. Семей поймал себя на желании поэкспериментировать.
Что будет, если потянуть за светлую прядь? А если погладить по шраму на шее? Опустить руку вниз, на грудь, почувствовать, как бешено колотится сердце Бойца… Что случится, если пальцы Жертвы медленно спустятся вниз по животу, едва касаясь ткани рубашки, потянут пряжку ремня? Что будет тогда? А если рука Семея опустится еще ниже…
Возлюбленный сердито дернул ушком, отгоняя ненужные мысли. В последнее время гормоны разбушевались не на шутку, и скрывать это буйство становилось все труднее.
- Нет, никаких, - взгляд синих глаз остановился на дергающемся ушке.
- Это радует, Соби. Очень радует, - пальцы Жертвы коснулись щеки Бойца, осторожно поглаживая. Точь-в-точь как в день их первой встречи, когда Семей пришел забрать у Рицу его любимого ученика.
Соби замер, кажется, даже дышать перестал. Возлюбленному нравилось видеть Агацуму таким – растерянным, напряженным, ожидающим подвоха. Но самым сладким было другое – в синих глазах горело желание доверять. И чем бы оно ни было продиктовано, присутствие первой Жертвы разжигало его с каждой минутой.
- Семей… - полувопросительно. Не хватает сил, чтобы задать вопрос напрямую? Или боится услышать ответ?
- Нравится? – погладить щеку последний раз и скользнуть кончиком пальца вниз, на шею.
Ткань бинтов показалась слишком грубой по сравнению с кожей Бойца. Аояги коснулся рисунка на шее, насколько это было возможно - бинты здорово мешали. Ожерелье из боли, собственноручно вписанное в тело Агацумы. Печать, наносимая один раз и на всю оставшуюся жизнь. Что бы ни случилось, ожерелье останется на месте, вырезанные шипы всегда будут колоть нежную кожу, а Имя кровоточить и напоминать о Хозяине.
- Да, нравится… Очень.
- Неужели совсем не больно, Соби? - несчастная ниточка искусственной Связи сейчас не давала никакой информации об ощущениях Бойца. А ведь, теоретически, достаточно просто пустить по ней Силу, и Связь снова заработает, Имя наполнится серебристым свечением. Агацума Соби снова станет Бойцом Beloved настолько, насколько это возможно. И никогда – полностью.
- Только во время боев.
- Ничего удивительного, - Аояги опустил руку и усмехнулся. На ближайшее время ласки хватит, Боец в этот раз и так получил ее слишком много. – Нам еще далеко идти?
- А… Нет, мы уже пришли, - Агацума быстро моргнул, словно пытался стряхнуть с ресниц приятные ощущения и вернуться в реальность, где у Аояги Семея есть Боец, носящий на себе Имя Возлюбленного по праву рождения. – Нужно свернуть у вон того дерева… - быстрый кивок в сторону огромного старого клена, обосновавшегося там, где тропа поворачивала на запад.
- Тогда идем, - до заката осталось не так-то много времени. Пока солнце все еще было над головой, хоть и таилось за серыми тучами, но день шел на убыль.
Семей бы никогда не догадался, что сворачивать нужно именно здесь, если бы ему об этом не сказали. Кустарники, плотной стеной обрамляющие тропинку, в этом месте были даже раскидистей и гуще, чем в начале пути. Лезть в такие дебри решительно не хотелось, но другого выбора не было - Соби призывно отодвинул ветви в сторону, приглашая Жертву следовать за собой.
Аояги тихо вздохнул и полез в заросли.
Обновление. Часть 2.
читать дальшеПрогулка подкидывала много поводов вспомнить детство, в частности – путешествия по лесам. Только раньше все казалось забавным, цепляющиеся за одежду и волосы ветки не раздражали, а лиственный покров под ногами не проваливался. Соби шел впереди, продираясь сквозь буйство растительности. Кажется, его тоже не вдохновляла перспектива вытаскивать колючки из волос или растянуться на травке, споткнувшись о какой-нибудь корень.
- И как ты сюда умудрился забраться?
- Когда я нашел это место, тут было меньше деревьев, - не оборачиваясь на голос Семея, ответил художник. Аояги и сам не рискнул бы пялиться по сторонам – слишком велик риск куда-нибудь провалиться или схлопотать веткой по лбу.
- А когда прятал документы, деревьев все еще не было? – Аояги наступил на чью-то нору и чудом не упал. Хорошего настроения это ему не добавило. Знал бы, что придется играть в первопроходцев, оделся бы по-другому.
- Были. Но я приезжал сюда поздней осенью. Тогда было проще.
- Кто бы сомневался… - они определенно вышли на склон, и спускаться стало на порядок сложнее – теперь появилась угроза не просто упасть, а упасть с горы. – Нам еще долго?
- Нет. Мы уже на месте, - Соби вынырнул из кустов слева. Весь взлохмаченный и помятый. В растрепанных волосах красовалось несколько мелких листочков. Очки Агацума предусмотрительно снял и, по всей видимости, запихнул в карман рубашки.
Весь лоск и холодная отчужденность испарились. Боец больше не выглядел дорогой фарфоровой куклой в витрине магазина.
Соби громко дышал, на щеках появился едва заметный румянец, светлые пряди челки неопрятно спадали на лоб.
Сейчас Соби выглядел живым.
- И где же это самое «место»?
- Вот здесь, - Агацума отодвинул кустарник, закрывающий обзор, и глазам Возлюбленного открылась удивительная картина.
В центре просторной поляны хрустальным зеркалом сверкало небольшое озерцо. Один берег плавно переходил в скалу, по которой текли прозрачные струи. На громкое название «водопад» каменные пороги никак не тянули, но зрелище было поистине завораживающее.
Старые деревья и стена кустарника огораживали поляну со всех сторон, защищая от визитов непрошенных гостей. Семей и не подумал бы никогда, что в труднопроходимом темном лесу может прятаться такое красивое место, нетронутое человеком. Знай владельцы «парка» про эту поляну, уже давно сделали бы ее одной из главных достопримечательностей.
- Впечатляет… - Жертва нетерпеливо выбрался из кустов и быстро спустился вниз, к озеру, оставив Агацуму позади. Хотелось заглянуть в озерную воду, увидеть в ней свое подрагивающее отражение. Аояги уже давно не чувствовал такого интереса к окружающему миру – повседневность и постоянное напряжение стирали и замарывали все яркие впечатления.
- Тебе действительно нравится? – Соби, как и ожидалось, подошел тихо и встал за спиной Жертвы. Семей на него особого внимания не обращал – на Бойца он уже успел насмотреться, а это озеро видел впервые.
Вся поляна словно вынырнула из его детских фантазий – уединенная, защищенная от посторонних, окутанная драгоценной тишиной.
Жертва осторожно склонился над водой, ожидая увидеть в ней свое отражение. А отражения не было. Аояги видел только песчаное дно и гладкие камушки с танцующими на них бликами.
- Да, мне нравится, Соби… - чистота и прозрачность воды поражали. Семей протянул руку и коснулся зеркальной поверхности кончиком пальца. Кожу обожгло холодом, по воде побежали круги. – Вода просто ледяная…
- На самом деле не очень. В центре озера она теплее.
- Тебе это не кажется странным? – Аояги опустил руку глубже. Холод растекся по ладони, пополз вверх, к запястью. – Обычно у берегов теплее.
- Я знаю. Здесь несколько родников, - Соби присел рядом на корточки и тоже коснулся водной поверхности. Круги, расходящиеся от руки Семея, столкнулись с рябью от прикосновения Агацумы и исчезли. – Это озеро очень необычно…
- Не сомневаюсь. И где же тут та самая пещера, в которую ты провалился?
- Она вон там, - Боец указал взглядом на каменные порожки и «водопад». Наметанный глаз Жертвы сразу же оценил все неудобства и выгоды такого хранилища.
Очевидным плюсом была труднодоступность – не каждый загорится желанием лезть через заросли кустарника и вброд переходить отходящий от озера приток. Аояги не сомневался, что вода в этом маленьком «ответвлении» ничуть не теплее, чем в озере. Да и с глубиной непонятно… Судя по кустарникам, примерно по колено, но это только со стороны. Вполне возможно, что до дна метр, а то и два.
И вообще, плавание в холодном озере неизвестной глубины не входило в список любимых занятий Возлюбленного.
Да, главным недостатком такого хранилища было то, что лезть туда придется не только Соби, но и Семею. Агацума, конечно, мог бы и сам слазать… но полезут они туда вместе – Жертва очень долго беспокоился о сохранности этих документов. Слишком часто воображение рисовало ему, как драгоценная папка попадет в руки Семи Лун, как они раскроют ее…
Аояги хотел почувствовать документы в руках как можно скорее, пусть ради этого и придется снова ломиться через заросли и лезть черт знает куда. Забрать и больше не дергаться, не трепать себе нервы. Самолично вытащить документы из тайника, каким бы он ни был, и больше никому их не отдавать на сохранение. Хватит, надоверялся.
- Видимо тебе в детстве было совершенно нечего делать, раз в такие дебри полез… Где ты там нашел пещеру?
- Она с той стороны, с леса. Отсюда ее не видно.
- То есть нам придется через кустарники лезть? А обойти никак?
- Нет, не получится. С той стороны… болото, - Соби явно не радовала перспектива лезть в это самое болото, и тут Семей был с ним солидарен. У Возлюбленного не было никакого желания продираться сквозь высокую траву и кустарник, каждую секунду рискуя увязнуть по колено. Черт его знает, что в этих болотах обитает. В любом случае Аояги предпочел оставаться в неведении и не трогать обитателей болотного мира.
- Значит, пойдем вброд.
- Как скажешь… - Жертва кожей ощущал на себе вопросительный взгляд Бойца. О причинах такой заинтересованности догадаться было несложно – раньше Аояги просто приказал бы лезть за документами, а сам растянулся бы на траве и спокойно подождал, когда приказ будет выполнен. Озадаченность Соби искренне забавляла Возлюбленного. – Нам нужно будет перейти через воду.
- Это я уже понял. На зрение пока не жалуюсь, - Семей поднялся на ноги, все еще глядя в воду. – И еще. Небольшое уточнение.
- Какое? – Агацума не последовал примеру Жертвы, оставшись в сидячем положении. Длинные бледные пальцы все еще прятались в прозрачной воде, касались гладких камушков, словно обрисовывали их контуры.
Воображение Семея быстро нарисовало картину: Соби стоит у мольберта, волосы заколоты на затылке, в руках кисть; а на холсте – разноцветные камни, настолько реалистично прорисованные, что даже не по себе. Кажется – протяни руку, и камушек скользнет в ладонь, передавая коже холод прозрачной озерной воды.
Рукава черной водолазки засучены, и можно увидеть бледную кожу запястий. Семей много раз наблюдал, как Агацума рисует, но никогда не обращал особого внимания на движение рук художника, глядя только на изображение на холсте. А, возможно, следовало как раз смотреть на руки, а не на то, что они создают…
Смотреть на Соби сверху вниз тоже оказалось чертовски приятно. Аояги уже успел подзабыть, что это за чувство. Власть и покорность.
- Какой интересный тон, Соби… - Возлюбленный слегка нахмурился, демонстрируя недовольство ответом и внимательно следя за реакцией. – Что бы он мог значить?
- Что мне интересно, - Агацума оторвался от созерцания воды и перевел на Семея спокойный взгляд. В глазах затаилась улыбка. Какая-то новая, заинтересованная. Улыбка ребенка, проверяющего терпение родителей на прочность. – Ты считаешь, что это плохо, Семей?
- Хочешь поиграть, Соби? – Аояги окинул оценивающим взглядом фигуру Бойца. Чтобы началась игра, нужны правила. А в данном случае – небольшое изменение оных.
- Какую игру предлагаешь?- все тот же заинтересованно - шкодливый взгляд. Наверно, такими глазами Соби смотрел на Рицу, за что тот так привязался к преемнику. Ясный, манящий взгляд готового развлекаться и развлекать, демонстрировать жестокость наравне с милосердием.
И как все эти грани уживаются в одном человеке?.. Соби – одна сплошная загадка. Именно этим он и притягивает к себе людей.
- А как ты думаешь?
- Намекнешь?
- Разумеется. Правила существуют, чтобы их выполнять.
- Нет способов обойти?
- Они все предусмотрены и оговорены.
- Какой стороной?
- Контролирующей.
- Есть исключения? – Агацума наконец выпрямился и встал напротив Жертвы, глядя прямо в сиреневые глаза. Без очков художник выглядел моложе на пару лет. Да и растрепанная прическа придавала Бойцу некоторый шарм. Семею всегда нравились растрепанные волосы.
- Только с разрешения законодателя.
- Мы с тобой давно играем в эту игру, - уж в чем - в чем, а в сообразительности Соби недостатка никогда не испытывал. – Я прав?
- Абсолютно. Только… - Возлюбленный сделал два шага вперед, приблизившись к Агацуме. Пальцы Жертвы быстро зарылись в светлые волосы, сжались и потянули назад, заставляя запрокинуть голову и открыть доступ к беззащитной шее. – Я немного изменю правила. – Соби определенно получал удовольствие от происходящего, и это не укрылось от глаз Семея. Все-таки Рицу своего добился – реакция Бойца на боль стала… специфической.
- Изменишь? Как? – Соби даже не пытался скрыть заинтересованность – предвкушение плескалось в каждом слове.
- Я разрешаю тебе касаться меня, - теплое дыхание пощекотало шею Бойца. Беззащитность нежной кожи, там, где не было шрамов, притягивала и возбуждала. – Не двигайся, Соби, – Жертва легко подул на ожерелье Имени, выглядывающее из-под бинтов. Он уже давно не видел эти шрамы вблизи. Все-таки красиво получилось… пусть и болезненно.
- Как скажешь, - а вот теперь – попытка скрыть удовольствие за покорным тоном. Неудавшаяся попытка. Соби может обмануть Рицку, продемонстрировав Нелюбимому полную покорного безразличия маску. Семея такими дешевыми трюками не обманешь. Не первый день знакомы. И даже не второй.
- Да, я так скажу, - губы Жертвы коснулись шеи Бойца, и тот замер, вцепившись в плечи Возлюбленного мертвой хваткой. Сожмись тонкие пальцы чуть крепче, и Семей бы его оттолкнул. Соби держался за него так, будто висел над пропастью и плечи Аояги были единственной надеждой на спасение. – Если останутся синяки, тебе не сдобровать, Боец.
- Прости… - хватка немного ослабла.
- Совсем другое дело, - Семей усмехнулся и снова поцеловал бледную шею, чуть выше контура колючей проволоки. Игра определенно стала интересней, сразу на несколько порядков. Чувствительная кожа под горячими сухими губами словно огнем пылала. Семею нравилось это ощущение, оно заводило, разжигало, как тлеющий огонек на ветру. – Ты понял новые правила, Соби?
- Да, Семей. Я понял, - голос ровный, хрипотцы почти не слышно. Самообладание – еще одна черта, за которую Чистого Бойца можно и нужно ценить.
- Замечательно, - пальцы разжались, возвращая художнику свободу. – А теперь давай все-таки заберем документы. У меня на сегодня есть и другие планы.
- Как скажешь, Семей… - возбуждение Бойца выдавал только горящий взгляд. Ничего, через пару минут все будет, как и прежде. Соби не был бы самим собой, если бы не умел контролировать собственные тело и душу. – Нам нужно перейти через проток.
- Там глубоко?
- Нет, не очень. В последний раз было по колено.
- То есть четыре года назад?
- Да.
За четыре года могло случиться что угодно. Проток мог обмелеть благодаря приносимому течением песку. Или наоборот, стать глубже. Ситуация из серии «Не проверишь – не узнаешь».
- Тогда все нормально, проблем не возникнет, - Семей принялся закатывать правую штанину, предварительно сбросив ботинки и привычными движениями стащив носки. Ветерок приятно обдул ступни, пощекотал пятки.
Портить идеальные стрелки на брюках, конечно, не хотелось, но и раздеваться Возлюбленный не собирался. А помятые штанины пережить можно, это еще не конец света.
- Насчет изменений в правилах… Ты уверен?
- Сомневаешься в моем решении, Соби? – голос Жертвы опасно потеплел.
- Нет, Семей. Просто я думал, что тебе неприятны прикосновения. Ты говорил, что они причиняют боль, - Агацума последовал примеру Аояги и тоже принялся закатывать штанины брюк.
- Раньше – причиняли. Я помню свои слова.
- Что изменилось?
- А разве не заметно?
И снова взгляд на кошачьи ушки. Еще немного, и Агацума начнет подозревать, что они прицепные, а настоящие уже давно хранятся у кого-нибудь в ящике в качестве трофея.
- Тогда я сам сделаю выводы. Тебя устроит?
- Это твое дело. По этому поводу я распоряжений не давал, - Семей выпрямился и критически глянул на закатанные по колено брюки. Выглядело не особо элегантно, но ничего страшного. Да и на длину и стройность ног Возлюбленный никогда не жаловался – внешними данными природа его не обделила. Агацума, кажется, тоже оценил перемены, произошедшие с ногами, да и со всем телом, его бывшей Жертвы за последние пару лет. – На что любуемся?
- На тебя. Ты очень красивый. И знаешь об этом.
- Разумеется, - Жертва автоматически оценил привлекательность ног Бойца.
Фигура Соби за время их разлуки особых изменения не претерпела – все такой же худой и немного угловатый. Впрочем, это только подчеркивало тонкую красоту художника. Как-то Минами Рицу обмолвился при Семее, что Соби похож на свою мать… Аояги помнил чувство злорадства и мрачного удовлетворения, вызванное этими словами. Рицу ненавидел эту женщину так, как можно ненавидеть только любимого человека. Остро, жадно, самозабвенно.
Но было и еще кое-что. То, о чем Аояги благополучно забыл – прошло уже больше пяти лет. Тогда, глядя на гуляющего по двору Соби из окна директорского кабинета, Возлюбленный вдруг осознал, что если сын действительно копия своей матери, эта женщина была чертовски красива. Достаточно красива, чтобы понравиться Семею. – Ты тоже ничего.
- Это комплимент? – легкое удивление, смешанное с едва различимым сарказмом. Агацума никогда не был беззащитным, обиженным жизнью созданием, каковым его считало подавляющее большинство знакомых. Покорность удивительным образом сочеталась и гармонировала с твердостью. Боец мог часами выслушивать гадости в свой адрес, удерживая на лице маску безграничной терпимости. А потом произносил всего пару равнодушных слов, сражая нападающего наповал.
Правда, подобные фокусы с некоторыми не прокатывали. Например, с Рицу – тот знал Соби, как облупленного. Да и с Возлюбленным Чистый Боец не решался переходить черту – Аояги сразу дал понять, кто в Непобедимой Паре будет диктовать правила и задавать тон разговора.
- Вполне возможно, - трава ласкала ступни, привыкшие к паркету, щекотала, ворсистым зеленым ковром расстилаясь под ногами. Семей шагнул вперед, в воду. Ступни тут же свело от холода. Возлюбленный испытал острое желание вернуться на берег и усесться на мягкой траве. А Агацума пусть сам лезет за документами, раз так далеко их запрятал.
- Тогда я буду считать это комплиментом, - Боец вошел в холодную воду вслед за Жертвой. Если ему и был неприятен саднящий холод, то он этого никак не показал. - Значит, можно касаться…
- Можно, Соби. Или у тебя проблемы со слухом?
- Нет. Никаких, - Агацума привычно проигнорировал резкий тон Аояги и опустился на корточки. – Семей, тут глубже, чем по щиколотку, - как несмышленому ребенку.
- А то я не заметил…
- Думаю, заметил, - в синих глазах плясали смешинки. У Жертвы приятно защекотало под сердцем от этого взгляда. Тепло и чертовски здорово, даже не смотря на колючий холод, окутывающий ноги. Руки Бойца коснулись щиколоток Возлюбленного, и Семей непроизвольно вздрогнул.
- Решил опробовать новые правила?
- Проверяю, нормально ли ты закатал брюки.
- Более бредового предлога я еще не слышал.
- Значит, я все еще могу тебя удивить, Семей. Хотя бы бредовостью, - ладони медленно двинулись вверх по икрам Жертвы, дошли до сгиба колен. Возлюбленный замер, пытаясь разобраться в собственных ощущениях. Сердце бешено колотилось, разгоняя жар по всему телу. Жарче всего было в ладонях – они словно огнем горели.
Где-то на периферии сознания тревожно зазвенела нить природной Связи, но Семей проигнорировал этот звон. Связь срабатывала так каждый раз, когда Возлюбленный знакомился или встречался с человеком, который потенциально мог бы ему понравиться. Правда, на Соби она раньше так не реагировала. Семею даже показалось, что сегодня звон чересчур… беспокойный. – Семей… Мне прекратить? – голос ровный, но Аояги без труда уловил в нем нотки беспокойства.
- Соби, я не отменял новых правил. Если есть желание – продолжай.
Желание. Именно на нем все и зациклено.
- Есть… - Семей ожидал, что руки Бойца опустятся вниз, обратно на щиколотки. Кошачьи ушки озадаченно приподнялись, когда теплые ладони стали подниматься выше, к бедрам Жертвы. – Желание есть и было всегда.
- Это должно мне льстить?
- Тебе решать, - Соби поднялся, не обрывая прикосновения, и шагнул вперед, приближаясь к Жертве вплотную. – Мне тебя очень не хватало.
- Соскучился?
- Да, я очень соскучился. Хоть ты этому и не веришь.
- Почему же не верю? Очень даже верю. Тебе всегда нужен кто-то, кто будет направлять и приказывать. Все Бойцы такие. Вы считаете, что Жертва обязана вас защищать и опекать, а без нее вы способны только на жалкое нытье и мелкие гадости.
Возлюбленный прекрасно осознавал, что говорить все это не просто необязательно, но и опасно, но слова сорвались с губ сами собой. Логическая часть сознания Аояги утверждала, что Семей только что совершил серьезную ошибку, позволив эмоциям заслонить здравый смысл. Но был и плюс – на душе стало значительно легче
Агацума изучил пристальным взглядом лицо Возлюбленного, словно видел Жертву впервые. Хотя в таком ракурсе Аояги перед Чистым Бойцом не представал еще никогда.
- Могу я тебя спросить кое о чем?
- Вперед, - Семей отвернулся и пошел вдоль озерного берега, ступая по песку. Ноги уже привыкли к холоду, и вынужденная прогулка через водоем даже доставляла удовольствие. – Я слушаю.
- Тебя что-то расстроило?
- Это не то, о чем ты хотел спросить. С какой стороны лучше залезать в пещеру?
- Ты правильно идешь.
- И почему меня это ничуть не радует? – Аояги вступил в тень кустов, окружающих поляну с озером плотной стеной. Чтобы добраться до этого проклятого тайника, нужно было пересечь приток неизвестной глубины. Да и что там на дне валяется тоже непонятно. Возлюбленного не радовала перспектива налететь ступней на сучок или какой-нибудь осколок.
- Если хочешь, я могу измерить глубину, - Агацума как всегда тихо нарисовался рядом и правильно расценил замешательство Жертвы. – Или могу перенести тебя на руках, - все так же серьезно.
- Ты меня, кажется, с Рицкой перепутал…
- Нет, нисколько, - Чистый Боец вперил взгляд в водную гладь так, словно на дне были написаны все ответы, которые он хотел получить в жизни. – Мне несложно будет перенести тебя. Правда.
- За последние несколько лет я немного подрос. Ты не заметил?
- Как это можно не заметить? – Соби смотрел на Жертву вполоборота, словно Семей мог в любой момент исчезнуть. Прикосновение к локтю оказалось на удивление осторожным. Аояги уже решил для себя, что Соби достаточно освоился с новыми правилами. Оказывается, не так уж и освоился.
- Прикасайся смелее. Я не укушу.
- Против укуса я тоже возражать не буду, - Соби снова оказался слишком близко. Рука прошлась по плечу Жертвы, коснулась спины и уверенно легла на талию.
- А разве ты мог бы возразить?
- Зависит от укуса, - Агацума осторожно потянул Семея на себя, спрашивая разрешения на дальнейшие действия. Все-таки умеет Боец уловить настроение, тут ему нужно отдать должное. Природной связи нет, а все равно чувствует, что Жертва не в том настроении, чтобы наказывать или учить послушанию.
- Тогда я осторожно.
- Тебе не обязательно соблюдать осторожность, - руки художника беззастенчиво обвились вокруг талии Жертвы. Сквозь ткань рубашки полилось тепло – чужое, непривычное, подзабытое. Но от этого не менее приятное. – Я могу выдержать любую боль, Семей.
- Я постараюсь быть осторожным. Такой вариант тебя устраивает? – вода холодила ноги, по спине бежали мурашки. Агацума был слишком близко, так что Возлюбленный мог ощутить запах его кожи. Легкий, приятный и какой-то… неожиданно теплый. Тело Жертвы уже успело истосковаться по прикосновениям, и Аояги испытывал острое желание прикоснуться. Причем дотронуться он хотел не просто до человека, а до того, кому можно доверять.
- Меня устроят все варианты. Это же ты.
- Это объяснение всего?
- Это комплемент, Семей. Это комплемент, - ласковые ладони прошлись вверх по спине, до лопаток. Осторожно, почти неощутимо – большего Соби не могло позволить бойцовское воспитание.
- Продолжай, Боец. Мне нравится.
Семей не уставал поражаться тому, как быстро и легко можно привязаться к чувству защищенности. Аояги мог дать фору любой Жертве, уступил бы в поединке только некоторым директорам Бойцовских школ – не признавать истинную силу значит попасть под ее безраздельную власть, не сознавая этого. Но даже самой сильной Жертве нужна защита.
- Могу я задать вопрос? – синие глаза едва заметно прищурились.
- Можешь. Я сегодня добрый.
- На сколько ограничен лимит моих прикосновений?
- Пока я не скажу, чтобы ты остановился. Справишься, Соби? – Жертва без проблем выдержал пронзительный взгляд художника, заглядывающий в самую душу. Только вот Аояги не принадлежал к числу людей, так просто открывающих свои секреты и озвучивающих мотивы.
- Да, - прикосновение к спине стало настойчивее. Рука опустилась вниз, лаская спину Возлюбленного сквозь ткань дорогой рубашки по линии позвоночника. Имя на руке неприятно закололо, словно Семей расцарапал его и теперь прижигал ранки перекисью водорода. Жертва только усмехнулся ощущению. Терпеть боль – одна из основных обязанностей Жертвы, и пощипывание в руке Аояги может вытерпеть без малейшего труда. – Больше ограничений нет?
- Это становится утомительным. Нет, но спросишь еще раз, и они появятся.
Агацума слишком сильно колеблется, в этом его беда. Одна из бед.
- Все, больше не пристаю, - уголки губ художника дрогнули в улыбке. И Аояги неожиданно понял, что именно так сильно нравится Бойцу. Свободное общение, пусть даже Жертва припудривает его приказным тоном и нарочитой сдержанностью. Агацума чувствует едва уловимый интерес в голосе Семея, и для Соби этого уже достаточно. Семей изменился, и Боец видит это, ощущает всей кожей, но пока что не решается спросить настойчивее. Ничего. У них сегодня есть время для более близкого общения.
Знакомое ощущение щекотало в груди – приятное, теплое, ласкающее душу. Словно кандалы с запястий спали, рухнув в холодную воду тяжелым грузом неприятных воспоминаний.
Свобода? Превосходно.
- Значит, договорились, - пушистый хвост игриво скользнул по ноге Возлюбленного. Журчание воды в протоке, кажется, стало чуть громче, ласкало слух и успокаивало. Соби довольно вздохнул и шагнул еще ближе, когда Аояги собственническим жестом обнял его за талию. – Я все еще хочу забрать документы, кстати.
- Да, конечно.
- Тогда пойдем, - нарушить неожиданно установившийся контакт было несложно – Семей понимал, что в любой момент сможет воссоздать его, если возникнет желание. Что-то подсказывало Возлюбленному, что Соби будет совсем не против продолжить оборванный разговор.
Аояги шагнул вперед. На этом участке дно медленно опускалось вниз. С каждый шагом вода поднималась выше – Семей и не заметил, как она достигла середины икры и подобралась к закатанной штанине. Аояги тихо выругался сквозь зубы, Агацума скосил на Возлюбленного взгляд, но предпочел промолчать. Уж кто-кто, а Соби знает, что когда Жертва находится в неблагоприятном расположении духа, нужно сидеть ниже травы тише воды.
- Когда я нашел это место, мне пришлось перебираться вплавь… - нарушил молчание Боец, очевидно стараясь отвлечь Аояги от неприятных мыслей. Семей только недовольно вздохнул – вода уже поднялась выше колена. Придется еще и брюки сушить. Хотя, надо признать, дно у протока оказалось песчаное, никаких острых камней и веток там не обнаружилось.
- Надеюсь, нам твой подвиг повторять не придется, - судя по всему, они прошли самое глубокое место, и уровень воды стал медленно понижаться.
- Нет, мы уже почти перешли, - Агацуму тоже не радовала перспектива окунуться по пояс, а то и глубже.
- Замечательно, - Семей наконец-то выбрался из воды. На берегу, поверх травы землю устилали веточки и опавшие листья. Аояги усмехнулся обманчивости красот природы – со стороны озеро казалось просто картинкой из прекрасной сказки. Но, как часто бывает в жизни, при ближайшем рассмотрении красота теряет свою ценность, когда становятся видны недостатки. Приятно смотреть на озеро, когда стоишь на траве и наслаждаешься лучами летнего солнца. А вот когда побродишь по холодной воде подольше по неизвестно какому дну, намочишь одежду и постоишь на шершавых веточках, красота природы уже не кажется такой всеобъемлющей.
Хвост Жертвы ударил по бедру – Аояги не рассчитывал, что забрать документы окажется так проблематично.
Соби быстро вышел из воды и направился к возвышению – назвать это горой у Жертвы бы язык не повернулся.
– Тут невысоко. Тебе помочь? – Агацума без особого труда залез на заросшее кустарником возвышение, и Возлюбленному неожиданно четко и ярко представился одиннадцатилетний ушастый мальчишка, штурмующий гору. Сейчас Аояги готов был поверить, что Соби действительно полез туда из праздного любопытства, когда был ребенком.
- Справлюсь, - подъем обещал быть несложным, но Семей всегда предпочитал проявлять осторожность. Особенно если находишься на новой территории и занимаешься непривычным тебе делом.
Ветки неприятно задевали голову и плечи, камушки под ногами осыпались, а шум воды, сбегающей по каменистым порожкам, стал раздражать. – Хорошее ты место нашел, Соби… - вынес вердикт Семей, наконец-то взобравшись на возвышение и вытаскивая из волос листок.
- Ты просил меня спрятать надежно. Я выполнил приказ, - Соби спокойно глянул Жертве в лицо, стараясь уловить настроение.
- Да, выполнил. Ни один разумный человек сюда не полезет.
- Благодарю, - Агацума явно оскорбился этим заявлением, хотя виду старался не подавать.
- Ты обиделся, Боец?
- Нисколько, - нейтральность голоса стала абсолютной. С таким же выражением Соби мог рассказывать о погоде. – Здесь нужно спускаться осторожно… - Агацума протянул Жертве руку. Жест показался каким-то слишком неуверенным. Беззащитным. Такая беззащитность, почти беспомощность, никак не ассоциировалась у Семея с самым сильным Бойцом Семи лун.
- Если бы хотел тебя оскорбить, то сделал бы это иначе, - ладонь у Соби оказалась на удивление горячая. И Семей первый раз задумался – а брал ли он Чистого Бойца за руку хоть раз до сегодняшнего дня? За исключением дня их первой встречи, разумеется.
- Я знаю.
- Ты же говорил, что нам не нужно спускаться на ту сторону.
- Мы не спускаемся. Там есть выступ, на нем можно стоять. И доставать документы проще.
@темы: Beloved, Loveless, Seimei, Soubi, Творчество, Фанфики
-
-
11.11.2008 в 09:38даже интригует и нет ощущения пресности. В целом - хочу еще))
Мой первый и, скорее всего, последний фик по этой паре.
Сеймей/Соби?0о
-
-
11.11.2008 в 10:05Спасибо =)
Сеймей/Соби?0о
Ога
-
-
11.11.2008 в 10:06прально)) брось бяку, брось) ты Нисейчика обижаешь)
-
-
11.11.2008 в 10:32Я Нисейчика не обижаю, я его люблю
-
-
11.11.2008 в 12:54Зацепили рассуждения о людях в лесу, я тоже это чувствовала, но не могла сформулировать.
-
-
11.11.2008 в 21:55Вот именно, пусть отдохнет.
Да, ему полезно иногда. А то я его уже затискала
Фик отличный, мне в нем многое нравится.
Рада, что нравится
-
-
17.11.2008 в 11:46-
-
19.11.2008 в 02:33На самом деле этот фик - мучение для моей шипперской натуры. Но я все равно его люблю=)
-
-
19.11.2008 в 10:39-
-
15.12.2008 в 01:51и когда в результате Сеймея все равно остается с Нисеем-
-
15.12.2008 в 16:47С Монетой как всегда ведется затяжная война - главы, как обычно, объемные, писать трудновато...
А продолжение "Романа" уже есть =)
Ipocrita
и когда в результате Сеймея все равно остается с Нисеем
А что, если в конце этого фика Сей с Нисеем не останется?
-
-
15.12.2008 в 17:10-
-
16.12.2008 в 03:38Хотя с хэппи эндом они у меня как-то не ассоциируются...
У меня тоже. Они как-то... по текстуре друг другу не подходят. Даже зрительно.
-
-
16.12.2008 в 11:36надеемся там будет НцаОни как-то... по текстуре друг другу не подходят. Даже зрительно. - почему же? один весь в черном, другой весь в белом))) Они скорее даже очень похожи (а притягиваются по законам жанра противоположности), оба скрытные и всегда держащие себя в руках и контроль, абсолютный контроль)
-
-
16.12.2008 в 19:04Runaway Ran уааа, они подходят, но все равно Сеймей для Нисейчика*_*
-
-
16.12.2008 в 19:47Спасибо=)
У Сеймея с Соби вообще очень занятные малораскрытые отношения. Мне вот ой как не видятся отношения аля садист-жертва/страдалец-боец. Думаю, Сей и Соби неплохо сработались, когда были парой. А наказания, издевательства, тирания,
пыткиэто уже подавляющий фаннон. почему же? один весь в черном, другой весь в белом)))Мне они вместе представляются не так хорошо, как вторые Beloved. Я могу без особого труда представить одного Сеймея, без Соби, и аналогично одного Соби, без Сея. Они подходят друг другу, но друг друга не дополняют.
Ipocrita
о Сеймее тут пишут о человеке, а не как о монстре
Так он и есть человек. Это опять же фаннон - напишут в каком-нибудь фике, что он изверг последний, а народ верит и принимает это за канон. А первоисточник это так, пережитки прошлого. Зачем ему верить, если кто-то из фанфикеров сказал иначе да еще и обрисовал во всех красках?
и Соби показан не бедной овечкой, которой его изображают фанфикеры, а сильный и уверенным в себе человеком.
Соби действительно сильный и уверенный, да
-
-
16.12.2008 в 19:55А Соби он да, он такой) А то рисуют его тряпкой, потом бегают и жалеют. Если бы Сеймей его гнобил до невозможности, Соби бы потом к Рицке так быстро не подстроился. Мне кажется, он и раньше вполне мог своей Жертве соврать, чуть-чуть пошутить и т.д. То бишь, вполне мог себя вести так, как в самом начале вел себя с Рицкой. Вот^___^
-
-
16.12.2008 в 20:22Я спор читала. Он просто шедевриален. Особенно мне понравилось утверждение, что Сей Мисаки хуже делает. А ничего, что у нее крыша начала съезжать задолго до того, как Сеймей "умер"... И что вообще психика у нее повреждена не из-за него, и кричит она не "Верните моего Сеймея!", а "Верните моего Рицку!". Но нет, мы этот факт опустим. Мы же все знаем правду о садисте Сеймее, зачем нам загружать себе головы всякими ненужными тонкостями, а то не дай бог он окажется не таким гадким, каким его нравится видеть...
И еще больше я оценила обвинения, что Сей защищал-защищал брата, приучил к своей защите и ушел. Назревает вопрос - а что, он должен был стоять и смотреть, как Мисаки Рицку избивает? Чтобы младший брат не привыкал...
Вобщем, логика в той дискусии забавная и практически невидимая. Доказывать там что-то смысла нет никакого - любой факт, даже самый безобидный, извратят до неузнаваемости.
Если бы Сеймей его гнобил до невозможности, Соби бы потом к Рицке так быстро не подстроился.
Да если бы Сей его гнобил как пишут в некоторых фиках, Соби бы и слово боялся в разговор вставить. Уж точно не вел бы себя так равнодушно-эгоистично с Хитоми и мать Рицки не осуждал бы. А так Соби вообще себе на уме и живется ему неплохо.
-
-
16.12.2008 в 20:40Спор действительно был странен, и единственное, в чем реально можно было бы обвинить Сеймея - в том, что он безжалостен к врагам. Но тут уж извините...Он не библейский персонаж, чтобы щеки подставлять.
А про Мисаки...Да, мать он, мне кажется, не любил, но и не мучал особо. Я бы лично от такой психанутой мамаши вообще сбежала еще тогда, когда она начала младшего брата избивать. А Сейм ничего, выдержал, еще и о Рицке заботился. И то, что брат вырос таким добрым и милым - заслуга только Сеймея, ибо он у Рицки был единственный авторитетом.
И про Соби - да, да, да! Вот как они не видят его насмешливых улыбок и хитрых глаз?
-
-
16.12.2008 в 20:59Спор действительно был странен
Он был просто нелогичен. В таком участвовать по большому счету вообще бессмысленно. Там же не столько спор по фактам, сколько додумано и это самое додуманое озвучено, как неоспоримые факты.
Да, мать он, мне кажется, не любил, но и не мучал особо.
По мне так у них был нейтрал в отношениях. Не трогаешь меня и Рицку - я не трогаю тебя.
И то, что брат вырос таким добрым и милым - заслуга только Сеймея, ибо он у Рицки был единственный авторитетом.
Согласна. В манге этому есть прямое доказательство - сцена, когда у Рицки не задался день, и в школе сложности, и Мисаки устроила очередной скандал. И Рицка говорит мол люди плохие, жестокие существа. Это не дословно - процитировать не могу, надо мангу полистать. А Сей ему на это отвечает, что люди не такие уж плохие. Сеймей как раз создавал для брата домашний уют и заботился, чтобы Рицка не озлобился. И уж точно не настраивал младшего против окружающих, как некоторое сочли нужным упомянуть в споре.
Вот как они не видят его насмешливых улыбок и хитрых глаз?
Они видят забитое, несчастное, слабое фанонное существо. Зачем обращать внимания на поведение персов в аниме и манге-то? повторюсь - в фиках же по-другому написано.
-
-
16.12.2008 в 21:05-
-
16.12.2008 в 21:19Ну а так всегда бывает. Кто-нибудь качественно обольет грязью, и все, все дружно в это верят. И доказывать что-то уже бесполезно.
-
-
16.12.2008 в 21:41-
-
16.12.2008 в 23:00Они подходят друг другу, но друг друга не дополняют. - Midori-sama, да кстати, возможно так и есть. Но тут-то и кроется вызов) Как описать их отношения, чтобы они выглядели правдоподобно да и просто чтобы они были
Есть мнение, что написать хороший фик по Сеймей\Соби даже сложнее, чем по Сеймей\Нисей
-
-
17.12.2008 в 00:13А про то, что про Сеймей/Соби сложнее, чем про бойцовский дуэт, это естессно) Ибо под Сеймея вообще сложно писать что-то кроме Аоягицеста. Везде будет мерещиться ООС.
-
-
17.12.2008 в 00:35ну, здесь единственно можно сказать, что все-таки Сеймей себя иногда с плохих сторон показывает.
Он со всех сторон покахывается - и с плохих, и с хороших =) Весь финт в том, чтобы воспринимать и те, и другие. А народ обычно обращает внимание только на минусы.
Runaway Ran
А то количество Соби\Рицок превышает уже все мыслимые и немыслимые допустимые пределы)
Вот уж точно... Они просто сплошняком идут
Как описать их отношения, чтобы они выглядели правдоподобно да и просто чтобы они были
Полностью согласна. Отношения и правда сложные хотя бы уже потому, что нет непосредственной потребности друг в друге. Они вроде как вместе, а вроде бы и нет. Плюс еще на данном этапе они даже не полноценная пара - у Сея есть Нисей существо закадровое, флешбечное, у Соби - Рицка... И по большому счету нет оснований чтобы отношения поддерживать. В любой момент могут развернуться и разойтись в разные стороны.
это такая тонкая игра (но это при условии, что Сеймей захочет играть.
О да... Для этого нужно хорошое обоснование. Оно у меня в фике есть, правда, еще не опубликованное, и откроется чуть позже.
Есть мнение, что написать хороший фик по Сеймей\Соби даже сложнее, чем по Сеймей\Нисей
Я его полностью разделяю. Оба характера слишком самостоятельны и соединить их сложно. Это одна из причин, по которым я очень люблю "Восхождения" Джои - отношения Сея и Соби там не на первом плане, но их сложность и неустойчивость показаны очень хорошо.
-
-
17.12.2008 в 00:40мы в ролке пытались обоснуйно изобразить их отношения...Но в итоге скатились до ООСа и неканона(
-
-
17.12.2008 в 00:47"Восхождения" лежат вот тут, На мой взгляд один из лучших фиков фендома. И мой любимый в частности
-
-
17.12.2008 в 00:50-
-
17.12.2008 в 09:26Ибо под Сеймея вообще сложно писать что-то кроме Аоягицеста. Везде будет мерещиться ООС. - есть такое) но с другой стороны, Сеймея в манге мало, ну по сравнению с тем же Соби (а в аниме Аояги-старшего нет вообще), характер не раскрыт
Отношения и правда сложные хотя бы уже потому, что нет непосредственной потребности друг в друге. Они вроде как вместе, а вроде бы и нет. Плюс еще на данном этапе они даже не полноценная пара - у Сея есть Нисей существо закадровое, флешбечное, у Соби - Рицка... И по большому счету нет оснований чтобы отношения поддерживать. - Midori-sama, вот-вот, должен быть какой-то веский повод, чтобы им быть вместе, если держаться в рамках канона, а не писать АУшку, где Рицка и Нисей отправлены с гуманитарной миссией на Марс))) Немного напрягает, конечно, эта флешбечность Рицки и Нисея, т.к. в данном случае у Сеймея и Соби будущего, получается, нет (если Рицке еще можно природного Бойца впихнуть, то уж Нисей никуда не денется). А хочется, чтобы у них будущее было