Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

На френдленте тихо... Ну что мне остается делать? чем себя занять?
Написать Соби/Сеймей что ли?
Что называется "докатилась"...
И еще. Так сказать, из наблюдений. Меня в последнее время стали пугать темные, черные масло масляное, да... дневники. О чем это говорит? О том, что изменилось мировоззрение или о том, что у меня уже совсем сплавились мозги. Хотя одно другое не исключает.
Немного о впечатлениях от аниме. куда же без него? Посмотрела ову Хеллсинга. Алукард - истинное чудовище, Виктория - неглупая грудастая блондинка, а Интегра - одинока, сильна и прекрасна. Самое противное, что ова еще рисуется, и конца и края ей не видать. Но, черт возьми... Аниме великолепное, не смотря на качество рисовки.

@темы: Аниме, Бред, Будни, Я

---

Намечается встреча одноклассников... Очередная. Сижу и тупо пялюсь на приглашение уже неделю подряд. А может быть и больше. Прекрасно знаю, что не пойду, но и просто отказаться от него не получается.
А ведь точно знаю, что на этой встрече будет. По крайней мере думаю, что знаю. Все встретимся, завалимся в какое-нибудь кафе... Все счастливы и очаровательны, все друг друга любят и никто никого не стебет и не шпыняет. Дадада... Круто, весело, и вообще жизнь прекрасна. И вот засядем мы за этот столик и начнем рассказывать, как у всех всё хорошо, какая интересная у всех жизнь. Кто купил себе новую крутую шмотку, кто с кем переспал, кто с кем напился. И всем так весело... Просто сил нет. И никто на такой вот встрече не скажет, что дома лежит гора немытой посуды, с учебой проблемы, с родлителями постоянные конфликты, а если и скажут, то выставят это как очередной понт, а понты не переношу клинически.
А ведь веселье пройдет, новые джинсы затрутся до белого цвета. Каждый вернется домой и будет и дальше заниматься своими бытовыми делами. Мишура "крутости" облетит, осыпется на асфальт, приземлится рядом с пивынми бутылками и окурками. Ах, да. Забыла. Это же тоже непосредственный атрибут таких вот вечеринок. В итоге все напьются, и начнется балаган. Это же тоже офигенно-интересная часть жизни блин. Только вывернутая наизнанку. И всем снова весело и замечательно. А тот, кто не веселится и не понимает этого кайфа, просто зануда и неудачник. Но и это не важно. Все в свое время так развлекались.
Так или иначе, возвращение в круг одноклассников вернет в прошлое, возвращаться в которое мне ой как не хочется. Не хочется потом часами стоять под душем и смывать с себя всю моральную грязь, которая обязательно присутствует на таких вот вечеринках. Грязь, вылитую на тебя и на всех окружающих. Тихо. Негласно.
Не хочется в очередной раз упираться носом в то, что ты живешь в совершенно другом мире. Что у вас с бывшими друзьями больше нет общих тем для разговоров, кроме как сплетни. Что каждому понадобится свой собственный собеседник, который будет понимать его. Мне будет нужен человек, который смотрел как минимум пять аниме, читал классику, любит яой и историю, сиденье дома и суши. И одиночество. Ну и где мне среди одноклассников такого найти? Нет, я буду обязана сидеть и слушать их разговоры, участвовать в них, глубокомысленно кивать, когда это надо. Тошно.
Те люди из класса, с которыми я хотела общаться, до сих пор со мной общаются. Я контактирую только с теми одноклассниками, с кем у меня есть желание контактировать.
И никуда не пойду.

@темы: Воспоминания, Друзья, Жизненное, Личное, Я, Отношения

---

Давно тут не было всякой фигни вроде тестов.

Волшебное здание вашего внутреннего мира (Триникси)


РЕЗУЛЬТАТЫ:

1. Ваш выбор демонстрирует то, чего вы хотите достичь на данный момент.
Замок - богатство
2. Ваш выбор символизирует образ жизни, к которому вы стремитесь.
Подземный ход - опасная, но яркая жизнь, наполненная испытаниями, которые дают новый опыт.
3.
Сандра - человек, которого ты увидел открыв дверь, является именно тем,
которому ты можешь абсолютно доверять и положиться на него, когда у тебя возникнут проблемы или нависнет смертельная опасность.
4. Лестница демонстрирует какова ваша любовь.
Прямая лестница - означает обычную любовь в стабильных, давно сложившихся отношениях.
5. Количество ступенек, пройденных по лестнице.
17 - означает количество усилий (попыток), которые вы приложили для того, чтобы добиться желаемых любовных отношений (любви, которая присутствует в вашей жизни).
6. Размер комнаты показывает насколько вы рискованный (авантюрный) человек.
Большие джунгли - рвануть автостопом к морю или в другую страну для вас не проблема, вы настолько рискованны, что сначала сделаете, а потом подумаете.
7. Цвет стен в комнате говорит о вашем характере.
Красный - пылкий, страстный, необузданный.
8. Форма стола показывает как вы справляетесь с различными жизненными ситуациями.
Круглый стол - прежде, чем принять решение, вы предпочитаете рассмотреть ситуацию под разными углами.
9. Фрукт символизирует, что именно в ваших новых друзьях или знакомых имеет для вас первостепенное значение.
Виноград - меньший размер фруктов показывают, что для вас в первую очередь важен характер такого человека, нежели какие-либо внешние атрибуты.

Пройти тест!

@темы: Бред, Тесты, Я

---

Cкачала программку Премьер про... Теперь пытаюсь разобраться, как это все должно работать. Моя принципиальная натура в любом случае от этой проги не отвяжется, пока не научится хотя бы нормально комбинировать кадры.
Триночка порадовала... Наконец-то займемся бетеньем. Уже руки чешутся... А вообще надо бы сегодня дописать новую главу хотя бы до десятой страницы. А то слишком медленно все это дело движется. Слишком медленно даже для меня.
А вот теперь пойдет темка БлондЫнки... ну что можно подариьть мне на восьмое марта? правильно, телефон. Домашний. Вместе с тройником, чтобы не пришлось протягивать шнур через всю комнату. Об этот мифический шнур я все равно в силу своей "везучести" умудрюсь споткнуться, даже если он будет зарыт под ковром. Так вот, подарок попроиветствовал меня начала именно тройником, а уже потом телефономю Картина маслом: заглядываю я в такой красивай гламурный пакетик для подарков ненавижу такие, а маман от них просто тащится, а там... тройник... и проводки, проводки... Вобщем, с восьмым мартом меня.

@темы: Бред

---

Новая глава манги... и опять ни о чем... Я в очередном душевном расстройстве. (
Видимо, Юн Кога придумала себе новое развлекалово - показать, что вроде как не вычерпала сюжет до конца, а потом снова начать травить читателей сайд-сторями и всем прочим.

---

Ыц...

Так, сегодня к родителям нагрянут гости, поэтому я собираюсь и сваливаю по срочному делу "мне надо", "меня ждут, мы договорились...", "мне дико быстро нужно купить учебник по алгебре/войну и мир/косметику лет этак на пять вперед". Потому что гостями родителей эти гости зовутся только официально. На практике - гости мои, я -главный аттракцион, который можно допрашивать с пристрастием часа этак три, и который должен гламурно улыбаться и отвечать на все заданные вопросы о жизни/школе/универе/детстве/привычках/друзьях и так далее, по списку. Не, чего-то мне этого совсем не хочется. Так что я честно напридумывала себе кучу того, что мне нужно купить, тащу с собой Аликс (шоппер намбер уан) , чтобы накупить себе всякой фигни, которой пользоваться в жизни не буду и которая так и будет нетронутым хламом валяться, пока я не подумаю "ну нахрен мне она надо? место занимает только" и со спокойной совестью не выкину.
Мирка не отвечает на звонки, в нете ее нету. Меня терзают смутные сомнения, что родители ликвидировали у нее выделенку и заставили читать истрию. В добровольно-принудительном порядке.
В общем так вот... Весь день будем кочевать от кофейни к кофейне, пить кофе, есть всякую муру и посещать магазины. ненавижу шопинг. В итоге завалимся в магазин, купим себе пива и чипсов, придем ко мне домой, где утомленные гостями и моим неучастием в развлекании оных родители уже завалятся спать, загрузим с локалки какой-нибудь дешевый фильм ужасов.
И, если мне повезет, я все-таки смогу почитать истрию.

PS - Аликс написала смс, что она "почти на месте". Сие можно шифровать как "опаздаю".

@темы: Бред, Будни, Я

---

ПЧ

Frederic, Здравствуй, располагайся))) Добро пожаловать в мои... дебри))

@темы: ПЧ

---

Этаж...

Я. Ненавижу. Жить. На. Первом. Этаже!!!
И это даже не потому, что в квартиру легко залезть. Хотя и это мы на себе этак годик назад испытали. В сей памятный день в форточку вы представляете себе скромные габариты воришки, нэ? забрались, притырили деньги (слава богу, немного. но сколько было - столько и притырили...), папку с документами и банку тушенки. А больше, собственно, в коридоре тырить-то было и нечего. Тем не менее после этого происшествия я обзавелась фобией новой кражи недели этак на две. Но это не суть. Сейчас на окнах решетки, и никакая сверхдиета не поможет воришкам сквозь них просочиться. Но дело тут даже не в этом.
Первый этаж - это отсутствие защищенности от внешнего мира. Вернее, самый минимум этой защищенности. Нельзя переодеться, если шторы не задернуты, нельзя вообще оставить окно приоткрытым. Плюс, если его все-таки приоткрываешь, то слышишь все, что происходит у тебя под окнами, и это дадеко не самые приятные вещи. Конечно, жить на самом верхнем этаже - тоже удовольствие сомнительное. Мне бы, например, очень не хотелось опасаться, что в какой-нибудь особенно сильный ураган крышу снесет к чертовой матери. Но блин... Первый этаж это ужасно.

@темы: Грустное, Жизненное, Наблюдения, Настроение, Точка зрения, Я, Город

---

Вот я все думаю... Как же нам день на ролевке лавлессовской закончить? Вот так глянешь... Игре уже год, а у нас там все еще первое сентября И это с учетом того, что народ там все-таки играет... Просто временная петля в миниатюре)))
Прикол в том, что игроки уже сменились... многие... А еще сколько поменяется, прежде, чем наступит прекрасное и далекое второе сенятбря....

---

Всю ночь мучила мувимейкер... Бой закончился ничьей)))

---

Весна

Ну, что... С первым днем весны...
Только вот весной на улице, слава богу, еще не пахнет. В это "замечательное" время года улицы превращаются черт знает во что, а и без того беспочвенная надежда не заляпать брюки грязью превращается в утопию.
Вот такое я ненормальное создание. Не люблю весну. Она кажется мне... ненатуральной, что ли. Не мое это время года. Я не говорю, что чириканье птиц у окна мне не нравится, но для меня такой шум - один из атребутов вот этих вот самых луж, грязи и всего прочего. Да и ярко-зеленые листочки... нисколько не радуют. Слишком пестро, пафосно, броско.
А, может быть, я так реагирую на это время года только потому, что с ним у меня не связано никаких приятных воспоминаний. А вот плохих - хоть отбавляй. Как бы там ни было, это мое субъективное мнение о весне, и меняться оно не будет.
Но это только я такая ненормальная.
Так что с всех праздником)

@темы: Природа, Точка зрения, Я

---

Вопрос...

Господа-лавлессоведы, я с очередным вопросом.

Внимание, вопрос:
*нацепила на нос очки*

С каким цветом или цветовой гаммой ассоциируется у вас лавлесс и его герои?

---

Мозговой штурм

Так... Только что у нас с ролевым товарищем Акаме состоялся серьезный мозговой штурм... Блин, я за последний месяц не думала столько, сколько за последний час. Штурмовали мы, как всегда, фикрайтерские Эвересты... На данный момент можно сказать, что сама веревка уже закрепела на вершине такого вот Эвереста, и на него осталось только подняться. Подниматься на него я буду в гордом одиночестве... Акаме-сан твердо заявил, что намерен понаблюдать, как я это сделаю, стоя себе преспокойненько в сторонке. Я, собственно, и не возражаю. Мне как-то не особо важно... Но одно я знаю совершенно точно - благодаря сегодняшним дебатам о мире Лавлесс Да, да... о чем еще мы можем говорить с Нисеем?! в моем фике прибавится глав эток пять, как минимум, ибо изначально их содержимое должно было остаться за кадром. Не судьба, значит.
Заметила, что подавляющее большинство моих постов направлено именно на фик, но сейчас у меня действиительно очень много внимания уделяется ему... После его дописания я вряд ли буду писать что-нибудь еще. Труд моей жизни. Эпохально звучит, да?
Как там говорилось? "В своей жизни каждый человек должен сделать три дела: написать книгу, посадить дерево, родить ребенка"... Так вот, медленно, но верно выполняю намеченый план. Ребенка мне еще рано, деревья я уже сажала... Так что вот.

@темы: Друзья, Мысли вслух, Творчество, Фанфики, Я

---

Очередной тест...

Ну что ж, Вы - Сэм

Вам больше по душе нормальная жизнь, без погонь, призраков и т.д., но судьба все решила за вас. Могу сказать только одно: ваши знания и умение работать с документами игрют не последнюю роль в вашей работе!

Пройти тест

Это йа!!

@темы: Тесты

---

Собственно, новая отредактированая глава Монеты. Только что выложила на сообщество.

Комната брата осталась такой же, какой была, когда Сеймей посещал его в последний раз, а было это довольно давно. Все так же идеально убрана, книги аккуратно расставлены на полках, тетради сложены ровной стопкой на письменном столе. Прежний Рицка, каким Сеймей его помнил до случившегося, никогда не наводил в своей комнате порядок. Заставить убраться этого маленького непоседу мог только строгий выговор матери или старший брат, заглянувший, чтобы поинтересоваться, чем занят Рицка. Правда, в последнем случае, уборку приходилось делать вдвоем. Сейчас же в комнате царил чуть ли ни аскетический порядок: аккуратно висящая на спинке стула одежда, кровать заправлена, на письменном столе ничего лишнего. Единственным, что зацепило внимание Любимого, была доска с фотографиями на стене. Агацума, Агацума… Все-таки Соби всегда умел занимать важное место в жизни своей Жертвы. Даже если сама Жертва была категорически против этого.
- Сей… Тут все немного изменилось… - Рицка так и остался стоять в дверном проеме, словно не решался войти в собственную комнату. Правое ушко слегка дергалось, будто его кто-то щекотал. От Любимого не укрылось, с каким вниманием брат следит за каждым движением Сеймея, как если бы видел его впервые. Будто они не прожили вместе так долго, не делили все трудности, выпавшие на их долю, на двоих. Последние события сильно подорвали доверие Рицки к брату. Признавать это было больно. Неужели Рицка действительно стал сомневаться в нем? Сомневаться настолько, чтобы верить всему, что он слышит о Сеймее, обращать внимание на каждое грубое слово или нелестный отзыв о Любимом.
- Да нет, просто тут порядок. Поэтому и кажется, что очутился в другом мире. – Взгляд остановился на руке брата, которую тот старательно прижимал к боку. На рубашке, там, где пораненная кожа соприкасалась с белой тканью, уже расплылось алое пятно. – Очень сильно поранился? Давай посмотрю.
Рицка осторожно присел на кровать рядом с братом и доверчиво протянул ему руку. На тыльной стороне ладони красовался глубокий порез. Кровотечение еще не прекратилось. От вида крови на этих хрупких руках у Сеймея зачесались костяшки пальцев. Судьба сыграла с Любимым злую шутку. Одной из главных причин стремления Сеймея к власти было желание защитить младшего брата, Рицку. Защитить любой ценой, а не стоять и смотреть, как родная мать режет его руки в кровь, выдирает волосы, избивает. Беспомощность всегда толкала людей на решительные меры, и Аояги Сеймей не был исключением из этого правила.
Когда ты не можешь изменить что-то в этом мире, остается только не позволить миру изменить тебя, прогнуть под законы, по которым ты должен испытывать боль, превращаться в раба своей собственной жизни, неспособного ничего изменить. И принимать происходящее с тобой как должное. Каждый день приходить со школы и разнимать драки, выбрасывать разбитую посуду, перевязывать руки брату и протаптывать тропинку до ближайшей аптеки, как по расписанию идя туда, чтобы купить очередную порцию пластырей, бинтов, антисептика и успокоительного. А вернувшись из аптеки, видеть на полу осколки фарфоровой чашки, которую ты когда-то подарил матери на день рождения. И так день за днем. Сеймей уже забыл, что значит просыпаться в этом доме, проводить тут время. Каждое утро здесь было окутано едва заметной серой пеленой, словно дом наполнен невидимым туманом. Этот туман застилает глаза и со временем гасит в них свет. В этом доме не на что надеяться, здесь можно только существовать. Воспоминания возродились только сейчас, когда взгляд остановился на порезанной руке младшего брата. Как старые игрушки из детства, которые прячешь далеко на дно сундука, стоящего в углу, на чердаке, чтобы потом однажды открыть крышку, стряхнув с нее пыль, и увидеть, что в сундуке нет ничего, что было бы тебе дорого. Просто хлам из прошлого, который до настоящего момента старательно оберегался только потому, что ничего другого нет.
- Рицка, царапина очень глубокая, её нужно обработать. – Сеймей осторожно выпустил руку брата и направился к тумбочке. В третьем ящике сверху всегда лежали бинты, антисептик и мазь. Иногда к этому набору прибавлялись пластыри, но редко – скандалы учащались на глазах, и пластырей банально не хватало. Ящик открылся привычно легко, но на дне не отказалось ровным счетом никаких медикаментов. Ушко Жертвы Beloved озадаченно дернулось, словно его пощекотали. Сеймей сам не мог точно определить, какое чувство появилось в его груди. Нечто среднее между обидой и растерянностью. Аояги молча смотрел на дно ящика. Несколько тетрадей, пара ручек, точилка…
- Сеймей… Я переложил бинты в верхний. – Рицка забрался с ногами на диван и обнял здоровой рукой коленку.

Ты. Здесь. Чужой. – издевательски шепнул внутренний голос - тихо, вкрадчиво. – Тебя здесь уже не ждут, Сеймей. Ты – не часть его жизни. Он уже похоронил тебя два года назад, а ты оплакал его еще раньше. В тот момент, когда осознал, что твой брат уже не вернется, и все, что тебе остается, это смириться и отпустить воспоминания о нем, не пытаясь воскресить его память.

- А… Понял. – Бинты действительно оказались в верхнем ящике. Было бы странно, если бы их здесь не нашлось. Аояги не позволил себе роскоши проигнорировать тот факт, что Рицка подсознательно перенес лекарства ближе к себе. Верхний ящик открывается быстрее всего, не приходится тратить лишних движений, чтобы открыть его. Следовательно, и медикаменты стали нужны брату гораздо чаще, чем раньше. Сеймей и так это знал, но легче не становилось. Он сам допустил то, что происходит сейчас. Выбрал из двух зол меньшее.
Можно сидеть и часами приводить аргументы в пользу того, что оставить брата дома было правильным решением. Но эти доводы и причины не остановят кровь и не залечат ранку.
Сеймей взял все необходимое и снова пристроился рядом с Рицкой, привычным движением распаковывая бинты. Кончик хвоста Нелюбимого нервно бил по краю кровати.
- Ты ведь хотел, чтобы я тебе что-то объяснил, Рицка… Что конкретно ты хочешь узнать?
– Сеймей быстро смочил вату антисептиком и осторожно провел ею по царапине, стирая кровь. Рицка поморщился и прижал ушки к голове. – Прости, но это нужно обработать.
- Я знаю. Спасибо… - еще один удар хвостом по покрывалу. – Сей, расскажи мне… Что случилось? Я устал не понимать, что происходит. Все говорят совершенно разные вещи… О тебе, о Семи Лунах… А с Соби разговаривать вообще бесполезно! Он молчит, будто воды в рот набрал, а если я начинаю его спрашивать, он мне врет! – Шерсть на хвосте встала дыбом. Брат схватился здоровой рукой за рукав Любимого и посмотрел в глаза, словно мог прочитать там ответы на все интересующие его вопросы. А Сеймей продолжал молча обрабатывать его руку. Что он мог рассказать? О чем лучше промолчать?
Раньше Сеймей рассказал бы брату все, что тот хотел знать. Во всех подробностях, если Рицка пожелает их услышать, даже если самому Любимому будет крайне неприятно об этом говорить. Раньше рассказал бы. Но не теперь. С их последней встречи в Гауре многое изменилось, пошло не так, как планировалось. И дело тут даже не в сорвавшихся планах и неудовлетворенных амбициях. Между братьями пробежала кошка. И имя этой кошке было Агацума Соби. Сеймей предполагал, что такое может случиться, когда оставлял этого Бойца и приказывал защитить Рицку, но не думал, что все это безобразие зайдет так далеко.
Взгляд Жертвы Beloved снова пробежался по фотографиям на стене, и щеки младшего брата залила краска.
- Рицка, это очень долгий разговор… - Любимый вздохнул и, отложил вату в сторону.– Давай по порядку. Хочешь знать, из-за чего я ушел?
- Да. Я хочу знать… Мне тебя очень не хватало.
- Я знаю, Рицка. Но у меня действительно не было выбора. Если бы я не исчез, меня бы убили. Это был единственный способ избежать смерти. – В глубине души Сеймей никогда не сомневался, что ему еще ни раз предстоит бинтовать руки брату.

- Но… Полиция нашла тело… - Ушки опустились, взгляд стал настолько внимательным, что Любимый прекратил перебинтовывать руку Рицки и посмотрел тому в глаза. Брат явно нервничал, но намеревался задать вертящийся на языке вопрос. – Сеймей… Ты кого-то убил?
- Ты уже спрашивал меня об этом, Рицка.
- Но ты так и не ответил мне. – Рицка осторожно отнял руку и положил ладони на плечи Любимого так же, как и тогда, в Гауре. – Ответь мне сейчас. Пожалуйста. Я должен знать.

Ну и как объяснить ему ситуацию? Объяснить так, чтобы он понял… Сознание с маниакальным упорством отказывалось верить, что Рицка не примет правды, но факты говорили обратное. И Сеймей заставил себя принять решение. Возможно, именно этот выбор будет новой точкой отсчета в их отношениях. Именно на этом пункте нужно понять, как и куда двигаться дальше. Потому что по-прежнему уже не будет никогда. Как бы ни были братья Аояги привязаны друг к другу воспоминаниями и любовью, это не решит проблемы. Отношения нельзя заморозить и оставить в неприкосновенном виде, ибо каждый так или иначе тянет к ним свои руки, пытаясь изменить их ход, направить в другую сторону.
- Я убил тех, кто пытался убить меня. Это была самооборона.
Любимый почувствовал, как брат вздрогнул. Хватка на плечах заметно ослабла. Рицка весь как-то сник, ушки опустились. – Разочарован во мне?
- Нет… Но… Сеймей, как это произошло?
- У нас был бой… Думаю, ты уже понял, что во время сражения смерти – частое явление.
- Да. Сеймей… Ты говоришь так, будто это нормально! – Ушки воинственно поднялись, пальцы снова сжались на руке брата. – Но это ведь неправильно. Зачем убивать, если можно этого не делать?
- Рицка… - Любимый осторожно погладил брата по голове между ушек. – У меня действительно не было выбора. Они били насмерть. Или ты предпочел бы, чтобы я умер?
- Прекрати! Ты же знаешь, что я никогда этого не пожелаю! – Рицка явно разволновался, даже шерсть на хвосте приподнялась от возмущения. Сеймей улыбнулся и обнял брата за плечи, легко притягивая ближе к себе. Что бы там ни происходило, Рицка всегда оставался для него самым дорогим и близким человеком. И чтобы защитить этого человека Любимый мог пойти на все. Даже на ложь, которая пропитывала его слова. Нет, насчет самообороны Сеймей не солгал и даже не преувеличил. Их действительно пытались убить в тот вечер.
День, когда Аояги Сеймей стал официально погибшим по всем документам, врезался ему в память на удивление четко, будто подсознание заведомо воспринимало его, как начало другой жизни и старалось запечатлеть каждую мельчайшую деталь, каждый звук, эмоцию. Сохранить в памяти мысли и тем самым показать, насколько хрупким и ломким может быть все, на что мы опираемся в этой жизни, что считаем незыблемым. Сейчас произошедшее в тот день ассоциировалось у Сеймея с трещиной, идущей по стеклу на окне. Медленно ползущая острая линия, отделившая его старую жизнь от новой.
Для Любимого тот день начался не с утра, а часов с восьми вечера. Погода испортилась окончательно и бесповоротно, что, впрочем, ничуть не ухудшало настроения Сеймея. Аояги-старший на дух не переносил солнце. А вот сильный дождь за окном очень радовал – в такую погоду можно спокойно позаниматься, почитать учебники, не отвлекаясь ни на кого и ни на что. Вода, стекающая по стеклу балконной двери, лилась непрерывным потоком, создавая иллюзию защищенности от всего мира. Сеймей никогда никому в этом не признавался, но дождь он любил не только за его прохладу и спокойствие. В дожде всегда можно было затеряться, скрыться за стеной косых капель, бьющих по лицу, пропитывающих волосы. Дождь дарил своеобразную защиту, окутывая влагой тело, пряча душу в прохладный кокон, остужая разгоряченное после ссоры дыхание. Кроме того, холодный осенний дождь был хорош еще и тем, что если нужно побыть одному, то можно просто уйти на улицу. Догонять тебя никто в такую погоду не пойдет.
А вот Соби дождь на дух не переносил, хоть и пытался эту неприязнь скрыть. И все равно ходил без плаща, даже если вода, льющаяся с неба, была ледяной.
Стук в окно оторвал Сеймея от учебника по истории. Материал нужно было сдать завтра, и очередной «неожиданный» визит Агацумы особых восторгов у Аояги не вызывал. Сеймея устраивало его положение. Растянувшись на кровати и лениво перелистывая страницы учебника, Любимый чувствовал себя вполне комфортно и пребывал в наивной уверенности, что лимит неприятностей на сегодня уже исчерпан. Очередной скандал утих несколько часов назад, царапины и ранки брата обработаны и перевязаны. Мать напилась снотворного и уснула. Отец… как всегда. Так или иначе, но в доме сейчас было относительно тихо. Рицка спал в соседней комнате, маленьким клубком зарывшись под одеяло. Сеймей сидел с ним до того момента, пока брат не уснул. Любимый уже и сам не понимал, почему сидит у его постели, как часовой на посту, дожидаясь, пока Морфей уведет Рицку в мир снов. После долгого пребывания в одной позе мышцы затекали, и Beloved осторожно менял положение, стараясь не разбудить брата лишним шумом. В такие моменты Сеймей сам себя подлавливал на том, что всегда сидит в пол-оборота, чтобы держать в поле зрения дверь, на случай, если матери вдруг снова захочется вернуть «ее Рицку».
- Здравствуй, Сеймей. – Соби закрыл дверь балкона и остановился прямо посреди комнаты. Высокий, чересчур худой, на взгляд Жертвы. Изящный, как дорогая статуэтка и мокрый, как бездомная собака. Дождевая вода стекала по светлым льняным волосам, пропитала осеннюю куртку и брюки. Мокрые пряди волос прилипли к щекам, красивой шее, упали на глаза. Соби действительно выглядел, как вещь, чье изящество и красоту не испортит даже самая отвратительная погода. Она будет смотреться одинаково прекрасно и при лунном свете, и купаясь в солнечных лучах. Сеймей ненавидел эту его красоту, презирал всеми фибрами души. Агацума всегда был для него загадкой. Послушный, сильный, талантливый и совершенно непонятный.
- Я тебя не звал. Иди домой. – Жертва сердито вильнул хвостом и бросил мрачный взгляд на ковер под ногами Соби. Вода с Бойца ручьями не лилась, но на мягком ворсе остались мокрые следы от кроссовок. – Ты мне сегодня не нужен.
- Сеймей, нам бросили вызов… – Этого Аояги не выносил больше всего. Полное, непробиваемое безразличие.
- Кто? – Сражаться сейчас не хотелось катастрофически. У Сеймея все еще болела рука, в которую вцепилась Мисаки, пытаясь оттолкнуть в сторону старшего сына и добраться до младшего. Все говорило о том, что завтра на запястьях Любимого будут красоваться живописные синяки, которые сойдут, в лучшем случае, через пару недель. Рука у матери всегда была тяжелой, а в минуты, когда самоконтроль окончательно исчезал, сметаемый порывами гнева, находиться рядом с ней было просто опасно для здоровья. Сеймей делал все, чтобы не начать бояться ее. Стоит всего один раз уступить страху и инстинкту самосохранения, отступить на шаг назад, когда рука Мисаки взлетает для очередного удара, и всё, бой проигран. Старший сын из сильной сдерживающей стороны превратится в ребенка, которого можно избить так же легко и безнаказанно, как и Рицку. – Кому-то определенно надоело жить…
- Saveless. – Коротко ответил Боец, сделав маленький шаг вперед, в сторону кровати. Брови Любимого удивленно приподнялись. Вот уж чего Сеймей никак не ожидал, так это повторного поединка с этой Парой. В первый раз Beloved победили их. Победа стоила Сеймею трех дней высокой температуры и постоянной слабости. Никогда в жизни он не выкладывался настолько, чтобы выставить простую защиту. Во время того памятного Боя Аояги почувствовал себя батарейкой в прямом смысле этого слова. Даже тело ощущало, как Боец тянет из него энергию, каплю за каплей. Требует все больше и больше, вычерпывая саму жизнь. Нанося удар за ударом, впитывает в себя жизненную силу Жертвы, вытягивая через связывающую их Нить. Только в том Бою Сеймей смог понять цену энергии, которая таилась в нем всегда, с самого рождения. Она струилась по венам, пронизывала каждую клеточку его тела, текла по пальцам. И Соби забирал ее. Уверенно, неблагодарно и быстро. Тогда Сеймей ухватился за Нить, не позволяя через силу отнимать у него то, что он не соглашался отдавать человеку, который не сможет возместить ему это ничем. Что Агацума мог дать взамен энергии, которую забирал? Бойцы устроены не как Жертвы – это Аояги всегда знал. Боец не может осознать и прочувствовать, что значит делиться частью своей силы, отдавать кусочек своей души, своего тепла. Это то же самое, что разделять дыхание на двоих, полностью завися от партнера – если он вдохнет слишком глубоко, тебе не хватит воздуха для вдоха. И что ты получаешь взамен? Слова «Хозяин», «Слушаюсь», «Будет исполнено», «Что-то не так?»… Именно осознание того, что Сеймей не получит ничего, кроме ужасной усталости и традиционного «Хозяин» чуть ни стоило им жизни в том бою. Соби просто по определению не мог дать Сеймею того, что было ему так необходимо там, среди пустынного поля, когда кандалы уже сомкнулись на запястьях Жертвы, а горло сжал металлический ошейник.
- С какой стати они надумали объявить нам матч-реванш? – Учебник истории был закрыт и отодвинут в сторону, на край кровати. – На каком основании?
- Сеймей, я действительно не знаю. Сенсей передал мне, что у нас сегодня с ними бой…
- И ты не мог сказать мне об этом раньше, Соби? – Ушки Жертвы прижались к голове, по Нити побежали слабые электрические разряды. В глубине души Сеймей понимал, что даже такой незначительный расход энергии может сыграть решающую роль в битве с Saveless, но не мог отказать себе в удовольствии ощутить, как вздрогнул Агацума. Заставить Соби говорить в подобной ситуации можно было только таким способом. В противном случае Боец просто загадочно улыбался, смотрел небесно-синими глазами преданной собаки и скрывал все, что только можно было скрыть.
- Сеймей, прости… Я не знал… Мне только что позвонили. – Соби опустил голову и уставился в пол. Аояги ничего не оставалось кроме как отпустить его. А что еще Сеймей мог сделать? Тратить на Агацуму время было совершенно бесполезно – все равно эта белобрысая кукла лишнего слова не обронит.
- На сколько назначена встреча? – Отдых отменялся. У Любимого возникло стойкое желание сграбастать Бойца за шкирку и выкинуть на балкон, под дождь, чтобы шел домой и занимался своими делами, а не приходил к Жертве с плохими новостями после очередного скандала – Они выбирают место, я правильно понял?
- Да. – Кажется, Соби немного пришел в себя. Теперь взгляд проницательных синих глаз следовал за Любимым по пятам, пока тот доставал из шкафа теплую водолазку и новые джинсы. – Бой состоится в парке. В десяти кварталах отсюда есть…
- Да, знаю я этот парк. Можешь мне не рассказывать. Я там всю жизнь гулял. – Жертва ударил пушистым хвостом по ноге, демонстрируя свое раздражение. Его вытаскивали в свободное от работы и занятий время на Бой с Парой, которая следует своим собственным правилам. Saveless славились жестокостью и беспощадностью и за пределами Семи Лун. Бессердечные, азартные и, по-своему, принципиальные. Сеймей понимал, что они, черт побери, сильнее его. Сильнее их с Соби, вместе взятых. Зависть смешивалась с ненавистью и страхом, и весь это коктейль травил Любимого лучше любого яда. Именно эта Пара доказала Аояги Сеймею, что он не всемогущ, что его тоже можно ранить и свалить на землю, доказала, что даже любимчик Рицу, прекрасный и непобедимый Агацума Соби может пропустить удар. И не один удар. – Итак, точное время указали? – Аояги быстро надел водолазку и уже переодевал брюки. – Почему мне не сообщили об этом?
Спрашивать было бессмысленно – как правило, именно Соби узнавал от Жертвы о предстоящих схватках, времени и месте их проведения.
Боец запустил руки в карманы промокшей куртки, но сигареты не достал. Не так давно Аояги строго-настрого запретил Агацуме курить у него в комнате, даже если окно открыто. Сам Сеймей к курению относился нейтрально, запах сигаретного дыма переносил без каких-либо проблем, чего не скажешь о матери, которая сигарету чуяла за версту. Пару недель назад по этой причине и произошел грандиозный скандал. Соби заявился к Сеймею раньше обычного на десять минут. В это время Жертва Beloved все еще сидел в ванной и выходить оттуда раньше положенного времени не собирался. Но, как всегда бывает, по счастливейшему стечению обстоятельств, Мисаки решила зайти и поинтересоваться, чем занимается сын. Каким образом Соби успел исчезнуть из комнаты так быстро, осталось для Сеймея неразрешимой загадкой, особенно если учитывать, что мать никогда не стучалась, а сразу заходила в комнату. Но, так или иначе, все камни полетели в Сеймея. А кто еще мог накурить в комнате? Правильно, только он. За что и получил грандиозную трепку от матери.
- Думаю, у нас еще есть время…
- Соби, у нас времени нет. Не хочу потом слышать глупые сплетни, что Пара Beloved так испугалась повторного боя с Saveless, что даже не пришла в назначенное время.
- Это так важно для тебя? – Соби быстро достал из кармана зажигалку и принялся вертеть ее в руках, словно это могло заменить сигарету.
- Только попробуй закурить. – Предупредил Бойца Сеймей, завязывая шнурки. – Пожалеешь, что выкурил свою первую пачку, Соби. – Тон Любимого доказывал, что шуткой тут и не пахнет.
- Я не сделаю этого…
- Рад, что мы друг друга поняли. – Сеймей быстро накинул на плечи осеннюю куртку и запихнул в карман мобильный. Больше причин оставаться в комнате не было. Перспектива промокнуть под дождем и быть избитыми, в лучшем случае, до полусмерти Парой Saveless Аояги не прельщала, но другого выхода не было. У Сеймея появилось ощущение, что на его плечо опускается холодная рука, пальцы сжимаются. По спине побежали отвратительные мурашки, в горле неприятно засаднило. Что-то здесь было явно не так. Почему его не предупредили о бое? Забыть о том, что у Непобедимой Пары состоится повторный бой с одной из лучших Пар всей организации… Спрашивать у Соби было совершенно бессмысленно. В какой-то момент появилась мысль позвонить Орисаве и узнать, не произошло ли чего-нибудь из ряда вон выходящего настолько, что могло бы повлиять на работу Семи Лун. Аояги уже представлял себе, как набирает знакомый номер и ждет. А в ответ на его вопрос «Что происходит?» ему говорят «Все пропало. Мы больше не можем тебя поддерживать». И вешают трубку.
- Нет, этого не может быть…
- Что?.. – Соби стоял на балконе под дождем. Только сейчас Сеймей заметил, что капли уже не барабанят по крыше дома. Дождь сменился моросью. Неприятно, но лучше, чем не видеть противника из-за того, что вода заливает тебе глаза. Намного лучше. – Что ты сказал?
- Ничего. Встретимся внизу. – Сеймей быстро вышел в коридор и осторожно приоткрыл дверь спальной брата. Аккуратно, чтобы не разбудить Рицку. Тот свернулся клубком под одеялом и тихо, ровно дышал. Еще одно отличие этого Рицки от того, каким он был раньше. До того самого случая, когда брат лишился памяти, он видел яркие, цветные сны. И каждое утро, по неписаной традиции, выбегал из своей комнаты, садился за стол пить чай и рассказывал Сеймею о далеких странах, которые ему приснились. С восхищением описывал диковинных птиц и огнедышащих драконов. Любимый выслушивал все, не перебивая, а потом заявлял брату, что тот слишком много смотрит телевизор и играет в компьютерные игры, вот и снятся ему драконы и волшебники с фаерболами за пазухой. Мама смеялась, отец улыбался, на секунду выглядывая из-за газеты. Рицка обижался и начинал сосредоточенно жевать бутерброд с видом оскорбленной невинности. Сеймей пару минут молча пил свой чай, после чего поднимался из-за стола, доставал из стоящей на холодильнике вазы шоколадную конфету и клал ее перед братом. Рицка смотрел сначала на подношение, потом на Сеймея, потом снова на подношение, и сменял гнев на милость, распечатывая конфету под строгим взглядом матери, которая всегда была сторонницей правильного питания и считала кощунством съесть десерт раньше первого блюда.
- Ничего и не много…
- Много, много… И, кстати, я сегодня буду Рыцарем.
- Нечестно!! – Праведно негодовал младший брат.- Почему ты всегда играешь за темную сторону?
- Потому что быть за светлых неинтересно…
- Нет, интересно!
- Ну, тогда сам и играй за светлых. А я буду темным. – Довольно улыбался Любимый. Этот номер всегда прокатывал.
- А вот и буду! – гордо заявлял Рицка и с чувством восстановленной гордости жевал конфету. – Сегодня я тебя обыграю…
- Это почему же ты так уверен?
- Потому что свет всегда побеждает тьму. Разве ты не знаешь?
- Ну, все зависит от того, что ты считаешь Светом, а что – Тьмой…
- Свет - это свет, а тьма – это тьма. – Категорично заявлял Рицка. Сеймей только улыбался ему. А что он мог сказать?

Теперешний Рицка снов не видел. Каждый раз, когда Сеймей спрашивал его, что ему снилось, брат растерянно смотрел на него и говорил, что не помнит. И Сеймей перестал спрашивать. Напоминать Рицке о том, что когда-то в его фантазиях был целый мир, сверкающий и прекрасный, как и все детские мечты, не было смысла. Даже наоборот. Такие вопросы становились очередным напоминанием, что он «не тот Рицка». Любимый смог справиться и принять случившееся, как данность. Боль и отчаяние превратились в ненависть к тому, кто повинен в этой трагедии. Проблема заключалась в том, что виновные уже были жестоко наказаны. С матерью же все обстояло на порядок хуже. Раньше утро всегда приносило надежду на то, что день будет удачным и, возможно, сегодня жизнь станет чуточку лучше. После несчастного случая, как его называли врачи в клинике, утро стало для братьев Аояги проклятым временем. Завтрак теперь проходил в идеальной тишине. Каждый раз Сеймей надеялся, что хотя бы один день начнется нормально. Надеждам так и не суждено было осуществиться. Мать отворачивалась от сидящих за столом и спрашивала, почему Рицка не рассказывает, что ему снилось. И начиналось… Все по одной и той же схеме. Тихое «Мама, я не помню». Опасная тишина и крик на всю кухню. Звон очередной тарелки, бесславно окончившей свое существование после удара о стену…
Все по замкнутому кругу.
Сеймей вздохнул и плотно прикрыл дверь.
В доме было тихо – отец работает в своем кабинете, мать спит. Любимый быстро спустился по лестнице на первый этаж, стараясь не создавать лишнего шума. Объяснять родителям, куда это он собрался на ночь глядя, да еще и не одевшись как следует, ему совсем не хотелось. Подходя к двери, Сеймей на секунду остановился и мельком глянул на себя в зеркало. Эта привычка появилась у него далеко не из-за самолюбования. Просто Любимому слишком часто приходилось проверять, не осталось ли видимых ранений после очередного боя. Выслушивать лишние вопросы, а тем более отвечать на них в его планы не входило. Сеймей проверил наличие ключей в кармане и тихо вышел из дома. На лицо сразу же упало несколько капель, прохладный воздух коснулся кожи.
Соби стоял на противоположной стороне улицы и курил. Судя по всему, уже не первую с того момента, как слез с балкона своего Агнца.
- Пойдем. Лучше не опаздывать.
Соби не бросил сигарету, по всей видимости успокаивая нервы перед серьезным боем, и молча пошел за Любимым. Надо признать, Сеймей и сам сильно нервничал, хотя всеми силами старался это скрыть. Но все-таки кое-какие признаки тревоги в поведении были заметны. Все то же нервное подергивание правым ушком, хвост, бьющий по ноге.
Дождь почти закончился, оставив после себя приличные лужи на асфальте. Людей было на удивление мало, улицы казались вымершими. Да и кого потянет гулять в такую погоду? Тем более в полдевятого вечера. Разве что заблудших поэтов или романтичных школьниц… Или Непобедимую Пару Beloved.
- Сеймей… - Агацума бросил недокуренную сигарету на тротуар и вытащил из полупустой пачки еще одну.
- Что?..
- Ты волнуешься?

Нет, удовольствие получаю… Черт возьми, Боец, я чертовски нервничаю. И ты это прекрасно знаешь. Уж кем-кем, а дураком-то ты не был никогда.

- Скорее, предвкушаю. – Смотреть на Соби не хотелось. Сеймея уже начинало тошнить от запаха сигаретного дыма. Первый раз в жизни эта привычка показалась ему раздражающей. И Аояги знал первопричину раздражения. Его нервы сейчас напоминали натянутые струны, готовые в любой момент порваться или порезать пальцы того, кто посмеет к ним притронуться. Успокоить их можно было, сделав всего несколько затяжек. Сеймей курил только один раз в жизни, сразу же после первого боя с Saveless. Чувство было такое, словно через легкие прогоняют кипяток, но, по крайней мере, перестали дрожать руки. Это тоже являлось следствием заклинания, наложенного противниками. Сами Saveless валялись на траве, в паре метров от сидящего на земле Сеймея и прислонившегося спиной к дереву в попытке удержаться на ногах Соби. В тот момент Аояги не чувствовал себя Жертвой Непобедимой Пары, одержавшей сокрушительную победу над сильными противниками. Из тела будто выкачали все тепло до последней капли. Мышцы мелко дрожали, не позволяя даже встать на ноги. Вдыхать дым оказалось делом не слишком приятным, но это действительно успокаивало. После четвертой затяжки пальцы перестали дрожать. Взамен этого появилось легкое и удивительно приятное головокружение.
И сейчас Агацума в очередной раз прятался за облаком сигаретного дыма, предоставляя все права на нервотрепку своей Жертве. А Сеймей просто не имел права закурить – это могло одурманить его, лишить концентрации. За такое малое удовольствие они оба могли поплатиться жизнями. Но отказывать себе в успокоительном предстояло именно Сеймею. Как всегда.
До самого парка никто не проронил ни слова. Улицы оставались все такими же пустынными. За все время пути мимо Пары проехало максимум четыре машины. Сам парк выглядел сейчас как иллюстрация к какому-нибудь триллеру с высоким бюджетом. Сеймей невольно залюбовался местом проведения боя, на секунду позволив себе представить, что здесь им предстоит не получать удары, а просто походить по аллеям, посмотреть на деревья.
В парке уже зажглись ночные фонари, осветив золотистые, блестящие от дождевой воды листья деревьев. Особенно прекрасными сейчас выглядели клены. Алая листва сверкала тысячами капель воды, как драгоценными камнями. Нет, камни тут не шли ни в какое сравнение. В этих деревьях тихим, спокойным светом билась жизнь, сияла тысячью граней и отблесков.
- «Дом светлячка»… - Сеймей сказал это прежде, чем успел понять, что слова произносятся вслух, а не звучат у него в голове теплым шепотом.
- О чем ты?.. – Соби остановился рядом с Жертвой, следя за его взглядом. Со стороны это, скорей всего, выглядело более чем странно. – Что значит «Дом светлячка»?
- А как ты думаешь?.. – Аояги продолжал смотреть на освещенные золотистым светом клены. На душе все еще царила какая-то необоснованная гармония, словно они действительно пришли сюда не сражаться. Сеймей и сам не понимал причин такого спокойствия.

Может, так чувствует себя человек, когда подсознательно знает, что умрет и жить ему осталось совсем немного?.. Начинает видеть и ценить красоту окружающего мира, которую раньше считал чем-то обыденным и повседневным…

- Думаю, это какая-нибудь старая легенда… Или сказка.
- Ты прав, Соби. Это сказка…
- Я никогда о ней не слышал… - Еще одна сигарета. Всполох огонька зажигалки, затяжка.
- Ты и не мог о ней слышать. – Сеймей улыбнулся и направился вперед по аллее, идущей среди золотистых кленов. Воздух пропитался ароматом погибающих пламенных листьев и влагой. Такой особенный и незабываемый аромат осени. Даже холодный ветер и противная морось не портили впечатления от картины, открывающейся глазам Любимого. Каждый вдох наполнял грудь прохладой и спокойствием. Это было странно, учитывая сложившуюся ситуацию, но если бы Аояги мог выбирать эмоцию, он выбрал бы именно такое необычное умиротворение, а не давящее беспокойство. – Я сам сочинил ее… Для Рицки.
Да, сказка действительно была создана для брата, который благодаря своей неукротимой энергии никак не мог уснуть и долго ворочался с боку на бок, пялился в потолок. Придумать эту сказку Сеймея подтолкнул светильник-полумесяц над кроватью. Жертве Beloved этот светильник всегда очень нравился. Простенькая вещица будила в нем воспоминания о его детстве, возвращала к жизни образы и картинки, из которых строился его внутренний мир, когда Любимому было лет семь.
У каждого такой уголок души выглядит по-своему, но создан он в детском сердце для того, чтобы туда всегда можно было спрятаться, когда тебе плохо. Когда родители слишком жестоко наказали тебя, когда друзья забыли о твоем дне рождения или обманули твои надежды. Это место, где душа обретает мир, территория с правилами, которые устанавливаешь ты сам.
Если в мечтах прежнего Рицки жили драконы и расстилались огромные поля, где темные маги воевали со светлыми, то в мечтах Сеймея было темно. Но эта темнота его никогда не пугала. Детские фантазии Любимого были полны маленьких сияющих огоньков, кружащих над свечами, и горящих теплым золотистым светом сказочных фей. Они огоньками вились над волшебными цветами, распустившимися на полянах в темном осеннем лесу. Их можно было поймать и держать в своих ладонях. Светлячки и феи никогда не согревали рук Сеймея в мечтах, но их свет сам по себе был настолько теплым и ласковым, что этого и не требовалось.
Именно из этого уголка души Любимого и была создана сказка для младшего брата. Сеймей больше никому не рассказывал ее - слишком личным и сокровенным было то, что он вкладывал в слова об этом маленьком тайном уголке своей души.
- Ясно… Надеюсь, ты когда-нибудь расскажешь ее мне. – Тихо произнес Соби, зажав сигарету между выпрямленными указательным и средним пальцами и наблюдая за тлеющим огоньком.
- Когда-нибудь расскажу… - Коротко ответил Жертва. Оба они прекрасно знали, что этому простому обещанию не суждено исполниться никогда. И оба давно смирились с этим. Впрочем, Сеймей не был уверен, что Агацуму заинтересует его повествование. Конечно, Боец сделает вид, что ему нравится слушать… Может, ему даже и понравилось бы. Так или иначе, реакция все равно будет одинаковой вне зависимости от того, как Соби отнесется к такой сказке. Да и раскрывать душу перед Бойцом Сеймей не собирался. – Ты знаешь конкретное место? Или будем бегать по парку и искать друг друга?
- На первом перекрестке.
- В таком случае мы уже пришли. – Здесь аллея резко поворачивала влево и упиралась в большой столетний клен. От дерева расходились под прямыми углами сразу четыре узкие аллейки. – Будем ждать.
- Они не опоздают. – Констатировал Соби, обводя взглядом стоящее в центре дерево.
- Еще бы они опоздали… Хотя нам в любом случае с ними драться. Это от времени не зависит…
Ждать долго не пришлось, в этом Соби оказался прав. Не успел Боец скурить и половину новой сигареты, как из темноты правой аллеи послышались шаги. Сеймей внимательно всмотрелся во мрак – подпускать Пару Saveless к себе, оставив их вне поля зрения, было равносильно самоубийству. Перекресток окружали фонари, светящиеся теплым оранжевым светом. У Сеймея складывалось впечатление, что он каким-то непонятным образом очутился в мире своих детских фантазий. Не идеальной его копии, но где-то очень близко.
Соби выпрямился и загородил Жертву собой, не отрывая взгляда от того места, откуда должны были появиться соперники. И они появились.
Девушка и парень примерно одного возраста. На вид года двадцать три… Возможно, чуть больше. И, само собой, без ушек. Парень традиционно шел впереди, девушка уверенной походкой следовала за ним. Оба высокие, стройные. Сеймей был уверен, что они не родня друг другу, но складывалось впечатление, что перед Любимыми брат и сестра. Белокожие, темноглазые. При первой встрече у Жертвы Saveless были длинные волосы. Сейчас же красивое лицо обрамлялось летящими прядками стильного каре.
- Пришли раньше ровно на одну минуту. – Нейтрально заметил Соби, готовясь развернуть Боевую Систему.
- Хару, смотри… Кажется, нас уже заждались… - Изуми тихо засмеялась и встала бок о бок со своим Бойцом. – Долго ждали? - В голосе появилась нескрываемая насмешка. С их стороны было очень наивно полагать, что такая пресловутая грубость окажет хоть какое-то воздействие на Непобедимую Пару. Подобная провокация по своему уровню больше подошла бы неопытным школьникам, нежели Любимым. Но первый выпад был сделан.
- Да, только пришли. – Аояги по-мальчишески улыбнулся и демонстративно пошевелил ушками. В прошлый раз эта Пара базировала свои словесные атаки на том, что у Сеймея все еще есть ушки, хоть они с Соби и носят Имя Любимые. Ни на Соби, ни на Сеймея подобные фразы особого впечатления не производили. Это стало главной ошибкой Пары Saveless. – А ты отрезала волосы, Изуми… тебе очень идет. Помнится мне, ты в прошлом бою осталась с подпаленным хвостиком… - Сеймей засмеялся и указал глазами на прическу девушки. Хару сие заявление явно взбесило. Аояги скорее почувствовал, чем увидел это.
- О, как мило… Благодарю. – Жертва Saveless звонко засмеялась и поправила и без того идеальную прическу. – Кстати о подпаленных хвостиках. Мы пришли сказать тебе, что твой хвостик не просто подпалили. Его прижали и уже не выпустят.
- Что ты имеешь в виду?.. – Сеймей продолжал невинно улыбаться, но внутри у него все сжалось от предчувствия беды. Нет, не беды. Катастрофы. Полнейшего краха всех планов на будущее.

- О… Так ты еще не знаешь?.. – Изуми уперла правую руку в бок и лукаво подмигнула Соби. – Кажется, твоя Жертва еще не в курсе последних событий, Боец… Какая жалость. А я-то думала, начальство всегда узнает обо всем первым.
- О чем ты? – голос Агацумы звучал как-то неестественно. Слишком спокойный, честный и ровный в этом море фальшивых улыбок и злорадного смеха. Сеймей не позволил страху отразиться на своем лице. Он просто не имел права показывать его. В боях все обстояло почти так же, как и дома. Обнаружишь хоть толику сомнений, и ты проиграл, даже не открывая Боевую Систему.
- Да все о том же… Твоя Жертва обвиняется в предательстве и умышленном убийстве одной из Пар, находящихся под покровительством Второго. А также в превышении должностных полномочий, сокрытии важной информации и сотрудничестве с другими Школами. – Голосом окружного прокурора выговаривала Изуми в лицо Соби, явно войдя в роль. – Мы получили приказ арестовать Четвертого и доставить его в Штаб. Живым, - глаза азартно сверкнули, - а, если не получится, то можно и мертвым.
Когда Сеймей представлял себе подобный поворот, его словно ледяной водой окатывали. Момент, когда Семь Лун узнают о сотрудничестве Аояги со Школой Восточной Звезды, стал одной из главных тем снившихся Любимому кошмаров.
Сейчас же самое страшное можно считать сверившимся фактом, а сердце Любимого даже не ускорило свой бег от предъявленных ему обвинений. Сеймей будто смотрел на происходящее со стороны. Четыре человека, стоящие на перекрестке в теплом свете уличных фонарей, окутанные шуршанием сверкающих кленовых листьев. Тишина, спокойствие. У Любимого было такое чувство, что фантазия, пробудившись от многолетнего сна, захватила его в свои сверкающие сети, золотистыми ниточками обвилась вокруг пальцев. Пронизала все тело тихим, уютным спокойствием. Нет, это не было покорностью или апатией. Чувство куда более тонкое и живое, как сияние светлячка в темноте. Ровное, идеальное спокойствие, окутывающее тело и разум своей легкой пеленой.

Нет, это чувство – не предвестник смерти. Оно – предвестник жизни.

- Соби, загружай Боевую Систему. – Голос оказался таким ровным, что это испугало даже самого Сеймея.
- Слушаюсь! – Боец легко взмахнул рукой, и реальность дрогнула, провалилась под ногами, утопая в мире Системы. Аояги быстро осмотрелся вокруг и в очередной раз восхитился. По всей видимости, он никогда не перестанет испытывать восторг, погружаясь в этот мир. Аллеи сменили золотистые полосы света, нависшие над пропастью. Листья старого клена стали рубиново-красными. А фонари вообще приводили в восторг своим искрящимся свечением…
- О… Я так и знала, что у тебя первого сдадут нервы. – Изуми перестала улыбаться и подошла вплотную к своему Бойцу. – Что ж, предатель, приступим. – Жертва Saveless коснулась руки своей Пары, и на запястье Хару яркими буквами засветилось их общее Имя. – Мы Saveless, Лишающие Спасения! И вам не спастись от нашей кары! У вас нет шансов…
Система едва заметно дрогнула, принимая силу Пары и давая им возможность преобразовывать энергию в материальные объекты. Позволяя уничтожать и создавать. Здесь можно было выпустить на волю все самые темные мысли, облечь их в слова и превратить в смертоносное оружие. Единственное, что могло быть ограничением в этом мире без законов – страхи и слабости вступивших в его пределы.
- Это мы еще посмотрим! – Сеймей встал вплотную к Соби. Так близко, что мог прижаться к его худой спине. Пальцы Жертвы легко коснулись Имени на шее Бойца, и оно засветилось тихим перламутровым светом, чем-то напоминающим цвет северного сияния. Неровные, но четкие буквы на бледной коже. По руке пробежался холодок, и буквы Имени запульсировали. По ощущениям это напоминало сердечный ритм. – Мы Beloved, Любимые! Наше Имя даровано нам самой Судьбой, и мы защитим друг друга от любого зла! Вам не победить нас, те, кого невозможно спасти!

Да, именно так… Обернуть их же Имя против них самих…

- Даже так?.. – Первый раз за все время разговора подал голос Хару. Изуми быстро встала за его спиной. – У вас даже Имя не общее. Вы – не рожденные Парой. Ваши чувства и мысли всегда будут в оковах! – Полыхнул иероглиф заклинания, и на Возлюбленных понеслась волна камней и земли, выросшая прямо из сияющих золотых панелей, на которых они стояли. Огромная, подавляющая своей первобытной мощью. Инстинкты тут же забили тревогу, умоляя бежать от этой лавины, иначе спасения не будет. Но Любимые не получили бы прозвище Непобедимых, если бы отступали перед собственными страхами.
- Соби, ставь защиту, – спокойно приказал Сеймей. Взгляд Жертвы был направлен на Изуми. Больше ни на что и ни на кого. Единственным способом победить эту Пару было найти слабое место в душе ее Жертвы. В прошлый раз, как ни противно и унизительно это признавать, Beloved одержали победу исключительно благодаря удаче. Тогда заклинание Saveless просто дало осечку, чем и не преминул воспользоваться Сеймей. Повернись все иначе, и неизвестно, чем бы закончился тот памятный бой. Но что бы там ни было, победителей не судят. Победа оставалась неоспоримым фактом, а методы не имели особого значения.
- Защита, отражение, – коротко приказал Боец, и волна земли, напоровшись на воздушный клин, сотканный из завитков воздуха, разделилась на две части и, подняв пыль вокруг Любимых, рухнула вниз, за границы панелей.
- Хорошо, Соби. Их слова не имеют значения… Слышите, Saveless? Что вы можете знать о любви? – голос Сеймея тихим шепотом влетел в уши Бойца. Ровный, уверенный, успокаивающий. Голос, говорящий «Я с тобой. Просто верь мне. Я буду рядом, и ничего плохого не случится».
- Чтобы чувствовать любовь не обязательно рождаться с одним Именем. Имя – всего лишь следствие чувств! – Воздушный вихрь зазвенел, словно кто-то разбил стекло, и на его месте из воздуха материализовались осколки стекла, острыми лезвиями полетевшие в Saveless. Хару выставил барьер, и они хрупкими снежинками прошли сквозь него, теряя свои смертоносные свойства.
- Хорошая разминка. – Изуми выглянула с видом избалованной ручной кошечки из-за спины своего Бойца и сделала шаг вперед. – Соби, ты действительно само совершенство. Рицу-сан не зря так хорошо о тебе отзывался…

Рицу… Подонок. Так и знал, что он приложил к этому руку… Ладно, с этим разберемся потом.

Вот это уже не нравилось Сеймею. По всей видимости кто-то проболтался этим двоим о специфических отношениях между ректором Школы Семи Лун и Агацумой. Вполне вероятно, что сам Рицу, так, между делом, и проговорился. И это могло плохо кончиться. Соби всегда терял концентрацию, когда дело касалось его сенсея.
- Соби, не слушай их.
- Это почему же он не должен нас слушать? Мы говорим правду, и ему это известно. Агацума Соби, известно ли тебе, что Рицу-сан заявил о желании вернуть тебя под свою опеку? Он будет рад видеть тебя… Хару, давай.
- Никто не прикрывает твою спину, Любимый. Под твоими ногами нет опоры! – Рявкнул Боец Saveless. Сеймей только успел заметить, как сверкнул огнем иероглиф, и пол ушел из-под ног. Все перевернулось вверх тормашками. Сердце испуганно замерло, когда за долю секунды Любимый осознал, что летит вниз, за пределы существующего пространства, в черную непроглядную бездну Системы, из которой нет возврата. Сеймей даже вскрикнуть не успел, когда почувствовал удерживающую его силу заклинания. Он не слышал, что и как произнес Соби, но это сработало. Словно невидимые, легкие руки из тепла и ветра мягко поймали его за талию, придержали за запястья и колени. Надежные и ласковые, мягкие, словно касание перышка к коже.
- Сеймей, ты в порядке?! – Боец осторожно опустил Жертву на сверкающую поверхность аллеи-панели. Выглядел Соби сейчас так, будто боялся даже вздохнуть и посмотреть Жертве в глаза.
- Все норм… - договорить фразу до конца Любимый так и не успел.
- Двойной разряд! Сковать!
Кандалы сверкнули молнией среди ночного неба, и железные тиски сжались на шее Аояги. Дышать стало нечем, горло словно прокалывали раскаленными играми изнутри. Слабость уже начала накатывать на тело ледяными волнами.
Нет, они не могут проиграть так. Просто не могут. Сеймей не для того столько прошел в своей жизни, начиная от ежедневных скандалов и заканчивая Пятиугольной комнатой, в Семи Лунах, чтобы вот так просто умереть от руки Пары, которая берет своей агрессивностью. Слишком банально и унизительно. Только не так. И только не они.
- Соби, не смотри на меня. – Казалось, сделать один шаг тяжелее, чем поднять голыми руками машину. Жертва и дышал-то с огромным трудом - каждое движение доставляло нестерпимую боль. Дыхание вырывалось их легких так, словно Сеймей задыхался. Как загнанный зверь. В некотором плане так оно и было. – Со мной все в порядке.

Я сделаю тебя, Изуми. Убью своими руками. Не твоего Бойца, а тебя. Теперь это моя персональная битва, и я ее не проиграю.

- О… Как трогательно… У меня просто слезы на глазах выступают… Вы действительно так любите друг друга? А мне говорили совершенно обратное.
Сеймей не слушал ее. Все его силы и сознание сейчас были направлены на Бойца. Не позволить Соби запаниковать. Не дать вслушиваться в то, что говорит Жертва Saveless. Ни к чему хорошему внимание к ее словам не приведет.

Соби… Сейчас я – твоя Система. Все внимание на меня, а не на кандалы и оковы. На меня и на связывающую нас Нить. Не слушай никого, кроме меня…

Приказ легко и плавно полетел по Связи, эхом отдаваясь в сознании Бойца, беззвучным шепотом касаясь его слуха.
Агацума ощутимо вздрогнул, когда Жертва дотронулся кончиками пальцев до его запястья.
- Не волнуйся. Все нормально. – Аояги прикладывал все силы, чтобы не выдать свое состояние хрипом. Чтобы показать, что это всего лишь обычные боевые кандалы, какими они в действительности не являлись. В этом бою было что-то особенное, новое. Сеймей сотни раз чувствовал, как ледяной металл сжимается вокруг его горла, но так было впервые. Оковы не просто сдерживали – они словно впитывали в себя силу, высасывали жизнь, с каждой секундой стискивались все сильнее.

- Сеймей… Потерпи. Я их сейчас сниму…
- Нет, не нужно. Мы прекрасно справимся и с ними.
Первый раз за все время их общения Агацума продемонстрировал свои эмоции так открыто. В другой ситуации Сеймей бы даже удивился подобным переменам. Брови Бойца удивленно поползли вверх, глаза распахнулись шире. Удивленный Соби… Даже Рицу вряд ли видел что-то подобное. Удивить Агацуму так же сложно, как заставить улыбнуться ледяную скульптуру на выставке. Если не сложнее. И у Сеймея это получилось.
- Но как же…
- Просто делай, что я тебе говорю. Это приказ. Попробуй ослепить их…
- Понял. – Кивок, покорность и уверенность в каждом жесте. Совершенное оружие, идеальный Боец. Прекрасная светловолосая кукла с ледяными глазами и синей бабочкой на ладони.
- Эй, Соби… - Изуми демонстративно поправила ворот плаща. – У тебя все еще есть шанс отказаться. В прошлый раз вы выиграли по чистой случайности. И ты это знаешь. А твоя Жертва и подавно.
- Нет. – Короткое, четкое. Непререкаемое. – Вы вершите свою ложную справедливость, прикрываясь темнотой вечной ночи. Да прольется свет на ваши дела! – Боец легко вытянул руку и раскрыл ладонь в сторону противников, как если бы посылал им воздушный поцелуй. Вокруг его руки, от локтя до тонкого запястья, вспыхнули серебристые искры и полетели в Saveless, с каждой секундой становясь все ярче и горячее.
- Свет не поможет вам, вы тоже охотитесь во Тьме!! – перед врагами вырос экран, сотканный из тумана, свет отразился от него, превратившись в шипы. Секунду смертоносные орудия парили в воздухе, а потом понеслись в Beloved, с шумом рассекая воздух острыми лезвиями. Сеймей на миг представил, как они вонзаются в тело, вспарывают кожу, прорезают живую плоть.
- Соби, не останавливайся! Не жди!

У вас есть слабое место! Оно есть у всех, черт возьми! А вы просто люди. Такие же, как все. Вы не идеальны.

- Да! Протекция звука, раскол! – Боец раскинул руки в стороны, словно подставляя грудь под удары ножей. Сеймей физически ощутил, как Агацума зачерпнул от Жертвы Силу. Словно окунул руки в колодец, и, набрав пригоршню прозрачной холодной воды, выпил одним глотком. – Сто процентов!! – Боец со всей силы ударил ладонью о ладонь, и Сеймею показалось, что от этого удара содрогнулась и пошла рябью вся Система вокруг них. Звуковая волна огромной силы разлетелась в стороны, ломая пол ног ногами, рассекая его трещиной, из которой полетели сверкающие алые, будто из костра, искры. Лезвия рассыпались в серую металлическую пыль, пропитали воздух запахом железа. Пол еще раз дрогнул под ногами, и Любимому пришлось отступить на шаг назад, чтобы удержать равновесие. В ушах зазвенело. – Ветер безвременья, пронзи своим смертоносным дыханием эти бесчувственные сердца!
Еще один глоток Силы, еще одна порция власти в руках Бойца. Аояги уже чувствовал, как в позвоночнике появляется тяжесть, словно вместо позвонков в спину медленно, но верно вставляют свинцовые пластинки. По всему телу, от горла до пяток, будто протянули тонкую струну, которая уже звенела от натяжения.
Металлическая стружка закружилась в воздухе вихрем, как ветер в пустыне по время бурана, окутала Saveless серым облаком так, что они скрылись из поля зрения Сеймея. В металлической мгле сверкнули голубым светом оковы, ограничивающие противников. Агацума воспользовался секундной передышкой и повернулся к Жертве.

- Как ты?.. – осторожный полувопросительный жест. Рука с открытой ладонью. И Сеймей согласился. Ситуация все еще оставалась критической. Соби моментально оказался рядом и поцеловал свою Жертву в уголок губ. Легко, едва ощутимо, но через это прикосновение энергия заструилась новым потоком, а напряжение в спине ослабло. Сеймей уловил тонкий запах сигарет Бойца и попутно отметил, что этот аромат ему очень идет. Аояги уже не представлял себе Агацуму без сигареты. Разве что с кисточкой в руке…

Почему вы так долго не ставите контр - заклинание?..

За это следовало зацепиться. Здесь явно крылся подвох, который может решить исход боя.
- Соби, не расслабляйся.
- Не буду. – Боец едва заметно улыбнулся и снова загородил собой Любимого. Нить Связи зазвенела, и Сеймей подарил Агацуме еще одну частичку своей внутренней силы. Безвозмездно, как и всегда. Такова участь каждой Жертвы.
Облако пыли в момент рассеялось, и в Системе повисла гробовая тишина. Как перед ураганом. Или концом света. Только Сеймей уже не боялся ни первого, ни второго.
- Ах ты, ушастый ублюдок… - выдохнула Изуми, взвешивая сверкающую цепь на ладони. – Считай, что ты уже покойник. Хару, убей его. Это приказ.
- Не будем торопиться. – Улыбка далась Сеймею не без труда, но результат явно того стоил. – Соби, мой приказ аналогичен. Saveless не должны уйти отсюда живыми.
- Будет исполнено. – Спокойно ответил Боец таким тоном, будто Сеймей только что попросил его пересесть с пола в кресло, а не приказал убить двоих людей. Как всегда.
- А это мы еще увидим. – В ладони Хару блеснул очередной Знак заклинания. Любимый даже не успел ничего понять – запястья Бойца оказались опутаны сверкающими алыми лентами. Такие же ленты со свистом рассекли воздух и удавками обвили шею Жертвы, перекрывая путь кислороду. Из горла вместо дыхания вырывались сдавленные, громкие хрипы. Но глаза Любимого оставались открытыми. Аояги смотрел в лицо Изуми, впивался взглядом в ее зрачки, изучал каждую черточку, пытаясь уловить то, что ускользало от его внимания. На решение проблемы и разработку дальнейшей тактики ведения боя оставалось чертовски мало времени. Если ответ не найдется в ближайшую минуту, то с жизнью можно смело попрощаться.

Чего ты боишься? Почему вы так долго не могли поставить защиту против пыли? Ветер тебя не пугает… Твой Боец не применял бы заклинаний, основанных на стихии воздуха, если бы ты боялась его… Чего ты испугалась?..

- Ты плохой мальчик, Аояги Сеймей. – Изуми довольно улыбнулась, делая полшага вперед. – Отвратительный, жестокий ребенок. А плохих детей надо пороть!
- Сеймей! – Соби рванулся к своей Жертве, но Аояги остановил его взглядом. Думать было все сложнее, но пока Сеймей еще был в состоянии анализировать, ситуацию можно исправить. Ленты звонко хлестнули по светящемуся полу, и первый удар пришелся на Соби. Хлесткий, обжигающий, беспощадный. Плечо Жертвы взорвалось горящей болью, словно к нему приложили раскаленный докрасна металл. Удар по спине, по боку. Аояги не мог даже ойкнуть – слишком быстро и больно били ленты. Колючая боль волнами прокатывалась по всему телу, заставляя его содрогаться. Свист хлыста. И еще удары, сыплющиеся градом. На бока, икры, плечи, бедра, живот. Так больно и страшно, что нет сил даже закричать.
Жертва Beloved подавлял подкатывающую к сознанию панику из последних сил, сдерживал это неконтролируемое чувство, как дикого зверя, готового в любой момент сорваться с привязи.
- С-соби… - Тихий шепот, но Боец тут же оказался рядом. Ему ленты врезались в запястья, впились до крови. Но больше ударов он, кажется, не получил. Пороли только Сеймея.

Изуми… Мразь… Я тебя убью. Сдохну, но жить тебе не позволю…

- Что мне делать?.. – Перед глазами уже запрыгали черные круги. Еще немного, и будет поздно что-либо предпринимать. Соби будто прочитал его мысли и приблизился вплотную. Сеймей физически ощутил, что это стоило ему глубокого пореза на ладони, оставленного алой лентой.
- Что, мальчики, посекретничать решили? Начальство будет нами довольно… Как ты думаешь, Хару?.. – голос Изуми доносился уже откуда-то издалека и не вызывал у Аояги ровным счетом никаких эмоций. Сеймей диктовал приказ одними губами – дыхания на слова уже не хватало. Все тело охватило чувство невесомости, ноги стали ватными. До обморока оставалась минута, максимум.

Всего один приказ… Одна атака… И все. Больше шансов нет.

Соби кивнул и повернулся к Паре Saveless. Сеймей уже не видел, что там происходит. Перед глазами все плыло. Жертва прикладывал титанические усилия, лишь бы устоять на ногах. Смотреть хоть на что-то светлое было больно, и голубизна куртки Бойца била по глазам. Сеймей поднял взгляд и вперил глаза в темноту Системы. В реальном мире там находилось бы небо…Взгляд выхватил из темноты сияющий золотой огонек, дрожащий среди темноты.

Светлячок?.. Здесь?.. – вопрос появился и сразу же пропал вместе с исчезнувшим над полем боя огоньком.

Голос Соби казался тихим и невнятным, но сознание тут же прояснилось, когда Сеймей почувствовал, как Боец набирает энергию, чтобы нанести последний, решающий удар. Физически это никак не проявилось. Но у Аояги было такое чувство, что все его существо раздирают на части, рвут на мелкие клочки. Грудь наполнилась липким холодом и болью. Только сейчас Сеймей осознал, что всё. Это предел. У него есть силы ни на одно, и даже ни на два мощнейших заклинания. Есть энергия, чтобы уничтожить десяток таких, как Saveless. Но это бессмысленно. Он просто не может отдать ее Соби. Их Связь сильна, но у нее есть свой лимит. Потолок. И Пара Beloved только что в этот потолок уперлась. Если Сеймей и дальше продолжит питать энергией Бойца, это может привести к ужасным последствиям. Все существо Жертвы кричало об этом.
«Хватит… Достаточно» - шептал тревожный голосок в подсознании. – «Ты не можешь дать ему больше, чем даешь сейчас… Прекрати»
Если бы горло Аояги не было перетянуто лентой и оковами, он бы взвыл в голос. А сейчас ему оставалось только мысленно кричать в пустоту и тьму Системы, орать что есть силы, так, что от этого внутреннего голоса заболит голова.
«Больно… Так больно…» - отчаянно шептало сознанию измученное болью и вытягиванием энергии тело – «Усни… Отключись… Я больше не могу… Нет сил это терпеть.»
- Вы, охотящиеся во Тьме… Пусть будет она домом для вас… - воздух вокруг Пар завибрировал, как водная гладь, наполнился Тьмой. Она растеклась по нему, как чернила, пролитые в воду. – Но нет в вас власти повелевать этой стихией… Она уничтожит вас… - голос Бойца плавно переходил в шепот. Сеймей чувствовал, как за их спинами поднимается иссиня-черное облако, с каждой секундой обретая все более четкие очертания. Секунда молчания, и Тьма понеслась на противников, повинуясь руке Бойца.
- Ч-что?.. – Изуми сделала быстрый шаг назад. Сеймей улыбнулся, глядя ей в лицо. Даже в таком состоянии он видел, как девушка побледнела, как широко раскрылись ее глаза. Душу заполнило темное ликование. Он раскусил ее, рассмотрел в ее глазах то, что она пыталась спрятать. Изуми проиграла Сеймею… Не Пара Saveless, а именно она. Аояги превзошел ее, как только Жертва может превзойти Жертву.
- Не бойся. Это их последняя атака. – Хару улыбнулся и одним движением выставил световой барьер. Легкий, полупрозрачный, сотканный из миллионов крошечных лучиков. Темное облако летело на противников, клубясь и разрастаясь на глазах.
- От нее не будет спасения, ибо ваши сердца холодны, как лед. Да пронзит вас этот холод!
Тьма в одно мгновение рассеялась, чернильными клочками разлетелась по Системе, обнажив свое ледяное нутро. Острые пики льда, сверкающие тысячами острых граней. Молниеносные, со свистом рассекающие воздух. Saveless даже не успели сообразить, что произошло. Систему наполнил шум ломающегося льда, скрежет. Брызнули хрустальные осколки. А потом наступила тишина, оставив только дребезжащий звон в ушах.
Оковы сверкнули и рассыпались, позволяя Сеймею вздохнуть. Алые ленты исчезли. У Аояги было такое чувство, что пространство Системы вращается со скоростью карусели. Ноги подкосились, и Жертва рухнул на колени, жадно глотая ртом воздух. Глаза слезились от боли и недостатка кислорода, в голове шумела кровь. Сердце готово было выскочить из груди.
- Сеймей… - тихо позвал его Агацума. Любимый с трудом оторвал взгляд от пола и посмотрел на Бойца. Вернее, на самого Соби он глядел какую-то долю секунды. После этого его внимание привлек сияющий маленький огонек, парящий прямо напротив Сеймея. Крохотный светлячок, светящийся ласковым золотистым светом. Такой же, какие жили в его детских мечтах. Сеймей протянул руку, что стоило ему немалых усилий. Но все неудобства и неприятные ощущения сейчас отошли на второй план. В мире Жертвы Beloved существовали только он сам и этот огонек, приземлившийся на указательный палец Любимого наподобие бабочки. Аояги осторожно поднес к светлячку руку, загораживая его от глаз Бойца. Это было только его сокровище, оно прилетело к нему. Его мгновение и его маленькое персональное чудо, сверкающее в темноте. Губы Жертвы сами собой расплылись в улыбке.
- Снова ты?..
Светлячок гостил на его пальце еще несколько секунд, потом, на мгновение засияв ярче, словно соглашаясь, поднялся в воздух и скрылся во тьме Системы.
- Сеймей… Это ты его вызвал?..
- Нет, он сам прилетел. – Просто ответил Жертва, прекрасно понимая, как глупо и бессмысленно звучит его ответ со стороны. В Системе ничего не создается и не появляется просто так, из ниоткуда.
Соби кивнул и свернул Систему. Сеймею показалось, что его снова огрели алой лентой. Выход из Системы никогда особым удовольствием не был, а в таком состоянии сопротивляемость неудобствам и негативным воздействиям у Жертвы была минимальная. По всему телу прокатилась боль от полученных во время боя ударов. К горлу подкатил противный комок. Ноги подкосились, и Жертва опустился на мокрый асфальт аллеи, упершись руками в землю. Кровь пульсировала в ушах, тяжелыми ударами била по барабанным перепонкам. Руки дрожали и отказывались слушаться. Сеймею было знакомо это ощущение. Своего рода похмелье после пребывания в Системе. Во время боя все силы организма активизируются. Чувствительность, слух, осязание и зрение обостряются в зависимости от силы Жертвы. А когда Система сворачивается, организм недвусмысленно напоминает, что во время боя было потрачено много энергии и нервов.
- Сеймей… Тебе помочь?
От одной перспективы прикосновения Жертву чуть не вывернуло наизнанку. Сейчас ему было плевать, кто к нему прикоснется – результат был бы один и тот же. Благо, что Соби научился начала спрашивать, а уже потом кидаться на помощь, а не наоборот. Аояги сделал три глубоких вдоха и поднялся на ноги, продолжая слегка пошатываться. Организм постепенно возвращался в свое нормальное состояние – зрение прояснилось, дышать стало легче. Только сейчас Сеймей вспомнил, что на улице идет дождь и прохладные капли касаются его кожи. В нос снова ударил запах осенней листвы и влаги.
Жертва Beloved никогда не боялся покойников, упорно веря в то, что бояться надо живых, а не мертвых.
Пара Saveless лежала на увядающей траве паркового газона, с расстояния пятнадцати шагов от Любимых, больше напоминая темную груду тряпья, нежели людей. Насколько Сеймей знал, обычно люди впадают в истерику, когда осознают, что убили человека. Или уходят в глубочайшую депрессию, зачастую оканчивающуюся самоубийством. Но, как бы там ни было, угрызений совести Любимый не чувствовал никаких. Ему и раньше приходилось отдавать приказ добить до конца, и смерть в Системе перестала восприниматься как нечто противоестественное.
- Вот теперь мы точно их победили. – Подвел итог боя Любимый, подходя к поверженным врагам. Сеймей ожидал, что увидит переломанные кости и груду окровавленной плоти – удар ледяными пиками убивал сразу. От Saveless должно было остаться, что называется, мокрое место. Но этого не произошло. Смерть словно сжалилась над ними и не стала увечить молодые тела.
Изуми лежала, раскинув руки в стороны. От виска до середины лба протянулась глубокая рана, из которой темным ручейком стекала на мокрый асфальт теплая кровь, капля за каплей, пропитывая волосы девушки. Хару лежал на животе, и его лица Сеймей не видел. И не хотел увидеть. Аояги очень сомневался, что это зрелище может доставить эстетическое удовольствие. Морально – возможно, но желудок Жертвы сжался в комок от одного только предположения, как может сейчас выглядеть Боец Saveless.
- Не думаю, что после такого удара можно остаться в живых. Но осторожность нам не помешает. Соби, проверь…
Агацума спокойно присел на корточки и дотронулся до шеи девушки.
- Мертва - нейтрально констатировал Боец и проделал ту же несложную процедуру с Бойцом Saveless. – Он тоже. Убрать их отсюда?
- Нет. - Сеймея даже передернуло от такого предложения. Сейчас Любимый был не в состоянии даже зажечь огонек в Системе. Что уж говорить об открытии портала и переносе двух полновесных объектов куда бы то ни было. – Думаю, за ними придут. Часа через два в лучшем случае.
- А в худшем? – Соби выпрямился и вопросительно посмотрел в глаза своей Жертве. Проницательный взгляд синих глаз остановился на подергивающемся ушке, скользнул к искривленным в безразличной усмешке губам.
- В худшем – через час. Или сорок минут. – Сеймей прекрасно знал, как оперативно работают Семь Лун, когда дело касается сокрытия улик и преступлений. Сам занимался подобным ни раз и ни два. Этот опыт работы получают все, кроме Первого. – Не волнуйся, я справлюсь.
- Сеймей… - Ацацума шагнул вперед и остановился прямо напротив Любимого, практически коснувшись его. Аояги в очередной раз подметил, что скоро догонит своего Бойца в росте. – Я смогу защитить тебя. Ты же знаешь…
- Еще бы мне не знать. – Сейчас нужно было собрать силы в кулак и действовать по запасному плану. Сеймей разработал этот маршрут действия еще в тринадцать лет, спустя несколько минут после того, как состоялся их первый внеплановый разговор с Орисавой. В том возрасте Любимый уже прекрасно понимал, что лучше иметь запасной план и не нуждаться в нем, чем нуждаться, но не иметь. – А теперь слушай сюда, Соби. И слушай внимательно. – Ушки Жертвы приподнялись, хвост ударил по бедру. – Ты принадлежишь мне, верно?
- Душой и телом, Хозяин… - кивнул Боец, не отрывая взгляда от глаз Любимого.
- Замечательно. Тогда слушай мой приказ. – В голосе появились металлические нотки. – Завтра, в шесть часов вечера, ты придешь в мой дом, откроешь второй ящик моего письменного стола. Там будет лежать конверт. Правый нижний угол на лицевой стороны закрашен. Это – опознавательный знак. По нему определяется важность документов, которые хранятся в таких конвертах. Все запомнил?

@темы: Творчество, Фанфики

---

тупо тест... пока жду текст фика...

Захламляю свой днев всякой ерундой...

Вот они, две стороны тебя - воин и красавица

Наверное характер у тебя мягкий, и ты настоящая мечтательница, однако, тебя очень легко разозлить, а когда это случится...в общем, живым не уйдёт никто!!!

Пройти тест

@темы: Бред, Тесты

---

Сегодня я могу официально заявить, что у меня началась зимняя хандра. В связи с этим есть большая вероятность, что мои дальнейшие посты превратятся в занудные излияния на тему "Все. Очень. Плохо".
Обычное утро, ничего супернового. Разве что снег на улице. Ага блин, так круто. За 2 недели до начала весны зима соизволила прийти в Питер. Нафиг пришла спрашивается? Пальто у меня все еще не куплено и куплено не булет, батареи снова отключили. Говорят, завтра включат. А до этого момента что делать? Морозить себе лапы? Ненавижу зиму... а весну еще больше.
Продолжаю отстаивать свои права на свое же личное время, которое каждый почему -то считает своим личным временем.
Ну какого черта?! Если я в сети и молчу значит я хочу помолчать! Но нет же! Такое чувтство, что как только я оказываюсь в аське, то поступаю в общественное распоряжение! Пришла значит терпи!! И если скажешь, что у тебя нет времени, то мы состроим из себя оскорбленную невинность и обидимся.
Насколько мне известно, я всегда очень четко даю понять, хочу я на данный момент общаться или нет. Но нет же!! Статусы "не беспокоить", "хочу побыть одна" не про нас писаные! Мы же особеннын епт!
Такие вещи вынуждают меня игнорировать людей. А люди, видите ли, обижаются еще больше. Как этьо нас проигнорировали? Невозможно. Мы же здесь и хотим пообщаться, а ты тут с какого-то перепугу не хочешь с нами разговаривать. Это противоестественно.
Черта с два! Я общаюсь с кем хочу, сколько хочу и только тогда, когда испытываю в этом потребность. И мое личное время будет принадлежать только мне, а тратить его буду на свои желания, а не на прихоти других.
Думаю, по мне прекрасно видно, когда я хочу пообщаться и попереписываться, а когда - нет.
Теперь вернемся к теме о зиме. Я терпеть не могу зимнее солнце. И никаких морозов и солнц дней чудесных.

---

Очередная ерундистика

Так... Прочитала русский перевод нововышедшей главы лавлесса... Соби все-таки сломал Нисею палец. А я-то надеялась, что все-таки ошиблась. И после этого еще говорят, что Сеймей жестокий и бессердечный... ну-ну, товарищи.
А вообще неимоверно устала за день. Ничего не хочется. За неимением занятия, которое будет хоть как-то полезно и доставит мне удовольстьвие, смотрю Ergo Proxy... Один из таких мультов, которые нужно просмотреть в количестве как минимум двух серий, чтобы втянуться в него. Вот самурая чамплу я так и не посмотрела... Надо будет проявить мазохистические наклонности и все-таки глянуть. Но на данный момент дальше первой серии не продвинулась.
Плюс сижу, пялюсь на новый диз. Мне начинает нравиться. И еще... Предложили сыграть на ролевке по тетрадке неканоничного перса, пришедшего на место Киры после его смерти... Вот сижу и думаю - что это должен быть за персонаж и с чем его надо есть. Браво мне, уже придумала имя и решила насчет знака зодиака.
Вообще брать еще одну роль... У меня и так стоит игра на 2 ролевках по лавлессу... Но друг попросил.

@темы: Аниме, Я

---

Заметка

Так... Теперь будем доживать до среды... Медленно, но верно.
В среду я получу отбеченный текст (если не случится сверхэкстренных происшествий. Молюсь, чтобы не случилось) Я этот текст еще разок прочитаю, допроставляю все казусы, если таковые все-таки рискнут найтись, и вывешу, наконец, на сообщество.
Хоспади, ну пусть все сложится благополучно, а не как всегда! Бусть у бастарда будет выход в интернет, пусть ниеншанц сидит и рабоает тихо, пусть мой ворд не полетит к чертовой матери...
Так надоела неслаженая работа. Почему-то постоянно все срывается, и ты делаешь все кое-как, лишь бы сделать. Потому что по-другому нельзя, и лучше так, чем никак.
Хоспади...

@темы: Жизненное, Творчество, Фанфики, Я